– Сколько себе Шатун отхватил? – спросил я.

– Где-то треть, – сказал Келлз. – А может, и больше. Остальное пока ничейное.

Я понимающе хмыкнул и откусил еще. Я бы, конечно, больше обрадовался, достанься Шатуну не треть территории, а три фута стали под ребра, но жизнь не всегда учитывает мечты. Он знал о предстоящей войне раньше всех, наверняка заранее расставил своих людей, чтобы те взяли власть, когда все полетит в тартарары. А может, и того раньше.

Нет, Шатун не был глуп, но я не утратил желания при случае загасить эту сволочь.

Келлз пригубил вино, оглядел улицу и деликатно кашлянул.

– Я слышал, что произошло между вами с Деганом, – молвил он. – Извини за прямоту, но у тебя настоящий талант бесить людей.

Я промолчал.

– Ты слышал о нем после? – спросил Келлз.

Я вспомнил, как Деган повернулся и ушел без единого слова.

– Нет, – ответил я.

– Будешь искать его?

– Нет.

– Почему?

– Что я ему скажу и что это изменит? Мы выпьем, поболтаем – и он меня простит?

Келлз посмотрел на сырный ломоть и нахмурился.

– Нет, не простит.

– Как и ты, – сказал я. – Зачем ты здесь? Если ты не собираешься ни убивать, ни прощать меня, то зачем? Не верю, что ты на посылках у Одиночества, – только не после недавней встречи.

Келлз откинулся в кресле.

– Чтобы сказать, что ты поступил правильно, – признался он. – Ты поимел меня, надул Тень и переиграл Одиночество. Я бы не смог, а ты, черт тебя подери, сумел. Ты гнул свое, а многие просто плюнули бы и бросили. Это чего-то да стоит.

– Может быть, и так, – откликнулся я, – но этого мало, когда подумаешь, сколько я подставил людей.