Тварь сделала несколько неуверенных шагов. Наклонившись, она ухватила одного из стигийцев дюжиной зубастых челюстей. Когда тот в ужасе закричал, просыпаясь, тварь разорвала его на несколько частей, забрызгав его спящих товарищей кровью и внутренностями жертвы.

7. Бегство от ночного кошмара

7. Бегство от ночного кошмара

В мгновение ока стигийцы вскочили на ноги. Все они были опытными воинами и безжалостными грабителями, но представшее перед ними жуткое зрелище исторгло из их глоток слитный вопль ужаса. Привлеченный криками, часовой вбежал в зал и атаковал монстра сзади, нанося ему удары мечом. Главарь, выкрикивая команды, схватил первое подвернувшееся ему под руку оружие и вступил в бой. Остальные, хотя и не до конца стряхнувшие с себя сонную одурь, быстро схватили мечи и копья, чтобы защититься от твари, которая неуклюже металась между ними.

Мечи врезались в бесформенные бедра; копья протыкали раздувшееся, покачивающееся из стороны в сторону брюхо. Отрубленные руки и отростки чудовища летели во все стороны под ударами мечей и, извиваясь в корчах, падали на пол. Но монстр, похоже, не чувствовал боли. Он хватал одного человека за другим. Некоторым стигийцам он попросту отрывал головы. Других он цеплял за ноги и колотил о колонны, пока они не превращались в кровавые ошметки.

Пока Конан наблюдал сверху за бойней, с десяток стигийцев были забиты до смерти или разорваны на куски. Рваные раны, которые они наносили монстру своими мечами или копьями, тут же затягивались и заживали. На месте отрубленных рук и ног вырастали новые.

Видя, что у стигийцев нет никаких шансов против монстра, Конан решил, что сейчас самое время спасаться бегством, пока тварь занята работорговцами и пока она не перенесла свое внимание на него. Рассудив, что спускаться в зал было бы неразумно, он нашел другой выход и вылез наружу через окно. Оно выходило на крышу террасы, выложенную разбитой черепицей. Один неверный шаг – и сквозь дыру в обшивке он рухнет на землю.

Проливной дождь сменился надоедливой моросью. Луну, повисшую почти прямо над головой, то и дело закрывали облака. Глядя вниз с парапета, опоясывавшего террасу, Конан решил, что в одном месте наружная лепнина вместе с плетями ползучих растений, карабкающихся снизу, позволят безопасно спуститься на землю. С ловкостью обезьяны, перебирая руками причудливые украшения, он полез вниз.

Теперь луна заливала ярким светом внутренний двор, где стояли лошади стигийцев. Кони переступали копытами и нервно ржали, напуганные звуками смертельной схватки, доносившимися из большого зала. Шум боя заглушали громкие вопли боли, издаваемые людьми, которых тварь безжалостно рвала на куски.