И Сомов понял, что опять напоролся на неприятности. Оборванцы начали приближаться, негромко переговариваясь и смеясь. Они прикидывали, что можно поиметь с пришельца.

— Ты откуда взялся? — спросил метис. — За то, чтобы появиться в нашем дворе, платят!

— Ещё как платят, — в руках негра рядом с ним появился нож.

Говорили они не по-французски, а по-испански.

Сомов отступил на несколько шагов, окружаемый стаей двуногих хищников. И упёрся спиной в склизкую мокрую кирпичную стену.

— Я здесь случайно! — воскликнул он. — Я не хотел беспокоить никого. Я уйду.

— Незачем стараться, — кивнул метис. — Тебя унесут.

Пройти через такие испытания и быть забитым трущобной шантрапой — эта мысль казалась госпитальеру совершенно абсурдной. Но, тем не менее, выходило именно так.

Метис шагнул к нему и почти ласково погладил ножом по щеке.

— Эх, гринго…

Он хотел сказать что-то едкое, но не успел.

Хлоп… Метис удивлённо присел на землю, глядя на дырку в своей ноге.

Его помощник резко обернулся. Получил свою порцию — удар ногой в живот и завалился отдыхать — видимо, надолго. Другой бандит попытался махнуть ножом, но получил удар ребром ладони по горлу и провалился в объятия забытья. Остальных нетрудно было разогнать пинками.

— На минуту тебя нельзя оставить! — воскликнул разведчик, дёргая Сомова за руку. — Уходим отсюда. Сейчас они очухаются и пойдут шарить по своим арсеналам в поисках чего-нибудь огнестрельного.

Филатов огляделся, увидел мелькнувший в окне силуэт и выстрелил из револьвера. С душераздирающим криком силуэт исчез.

Московитяне помчались через кирпичные развалины. Вылетели к замусоренной набережной, где не убирали по меньшей мере лет двести.

Московитяне перевели дух.

— Мечта Боливара? — осведомился госпитальер.

— Она самая.

— Как мы сюда попали?