— Чего ты хочешь?

Некоторое время она смотрела куда-то в сторону, как будто сама впервые задумалась над его вопросом, и он уже решил, что вообще не дождется ответа.

— Просто мне не хотелось, чтобы тебя убили, — будто нехотя сообщила она и вдруг добавила: — В моей жизни уже определенно хватит чужих смертей.

Это было сказано слишком ровно, слишком невыразительно.

— Кто? — осторожно спросил он, начиная догадываться.

И вот тут она в конце концов не справилась с лицом. Каменная неподвижность скул дрогнула, брови мучительно изогнулись, и чтобы он не видел всего этого, Сова попыталась отвернуться. Но ей некуда было деваться в тесном пространстве жилой каюты, и она уткнулась носом в собственное плечо.

К нему вновь повернулась восковая маска.

— Зорий, — прежним голосом ответила она. — Ты ведь знал…

Что он знал? Что Дар Зорий погиб на Тонатосе несколько месяцев назад?

— Сдублированный интеллект… — Теперь она могла говорить только очень короткими предложениями.

Ах, вот в чем дело! Ну что ж, он не собирался оправдываться. Да, он дал приказ копировать гаснущее сознание убитого агента. Он всегда гордился своей технологией, позволяющей обогнать действие яда при помощи мгновенной консервации тела. Азартная игра с Орденом, соревнование скоростей, соперничество спецслужб… Но до взлома у него не дошли руки. Взлом блокированного сознания — трудоемкий процесс. На него могут уйти годы. Накануне переворота были куда более важные дела.

— Как ты узнала?

— Твой человек… Потрошитель мозгов…

Все верно. Он сделал бы то же самое, чтобы прорваться сквозь блоки чужого сознания — нашел бы внешнего провокатора, способного растормошить чужие воспоминания. Близкого друга, родственника, жену… Вот только Сова…

— Ты поэтому на Тонатосе?

Она кивнула.

— Когда я вернусь, я уничтожу копию, — пообещал он. — И потрошителя вместе с ней.

Она отрицательно покачала головой.

— Поздно… Я уже сама…

Вот теперь он понял все.