Или чем отдать его врагам…

Пройас подумал о той женщине на стоянке Келлхуса — любовнице Ахкеймиона, Эсменет… Какой безутешной она казалась. Какой испуганной. Неужто он тому виной?

«Она всего лишь шлюха!»

А Ахкеймион был всего лишь колдуном. Всего лишь.

Все люди не равны. Несомненно, боги благосклонны к некоторым более, чем к другим, но дело не только в этом. Действия — вот что определяет ценность каждого чувства. Жизнь — вопрос, который Бог задает людям, а поступки — их ответы. И, как и всякий ответ, они могут быть правильными или неправильными, благословенными или проклятыми. Ахкеймион сам себя погубил, приговорил собственными действиями! Точно так же, как и эта шлюха… Это не мнение Нерсея Пройаса, это мнение Бивня и Последнего Пророка!

Айнри Сейена…

Тогда откуда этот стыд? Боль? Откуда непрестанные, терзающие сердце сомнения?

Сомнение. В некотором смысле, это был единственный урок, который преподал ему Ахкеймион. Геометрия, логика, история, математика, использующая нильнамешские цифры, даже философия! — все это, как сказал бы Ахкеймион, тщета и суета сует перед лицом сомнения. Сомнение создало их, и сомнение же их уничтожит.

Сомнение, сказал бы он, сделало людей свободными… Сомнение, а не истина!

Вера — основание действий. Тот, кто верит, не сомневаясь, сказал бы Ахкеймион, действует, не думая. А тот, кто действует, не думая, порабощен.

Он всегда так говорил.

Однажды, наслушавшись рассказов обожаемого старшего брата, Тируммаса, о его душераздирающем путешествии в Святую землю, Пройас сказал Ахкеймиону, что хочет стать шрайским рыцарем.

— Почему? — воскликнул колдун.

Они гуляли по саду — Пройас и посейчас помнил, как перепрыгивал с одного опавшего листа на другой, просто ради того, чтобы послушать их хруст под его сандалиями. Они остановились рядом с огромным железным дубом в центре сада.

— Тогда я смогу убивать язычников на границе империи!

Ахкеймион в смятении воздел руки к небу.

— Глупый мальчишка! Сколько на свете вероисповеданий? Сколько конкурирующих религий? И ты будешь убивать людей в слабой надежде, что твоя религия единственно правильная?

— Да! У меня есть вера!

— Вера, — повторил колдун, так, словно произнес имя заклятого врага. — Подумай-ка вот над чем, Пройас… Вдруг настоящий выбор — он не между чем-то определенным, между той верой и этой, а между верой и сомнением? Между тем, чтобы отказаться от тайны, и тем, чтобы принять ее?

— Но сомнения — это слабость! — крикнул Пройас. — А вера — это сила! Сила!