Багряные Шпили слышали о Девяти Раскаленных – старших кишаурим, несших на себе наибольшую силу Воды, – но понятия не имели об их мощи. Теперь же на них наступали величайшие из адептов Псухе: Сеоакти, Инкорот, Хаб’хара, Фанфарокар, Сартмандри… И справиться с ними Багряные Шпили не могли.

Через мгновение после начала стычки с Инкоротом Саротен уже пел лишь защитные Напевы. Вокруг них полыхал ослепительный свет, сопровождавшийся таким грохотом, будто трещали кости мира. Джаврегские щитоносцы Саротена выли и пытались встать на ноги. Призрачная стена треснула и разлетелась, как листы бумаги. Напев стих, и все превратилось в сверкающую огнями агонию.

Элеазар оказался ближе всех к неожиданно появившимся кишаурим. Теснимый Фанфарокаром и Сеоакти, самим великим ересиархом, он тоже мог петь лишь защиты, одну за другой. Ересиарх парил над обрушенным оконным проемом прямо перед Элеазаром: его змеи изгибали шеи, осматривая окрестные руины, а силуэт полыхал белым пламенем от невероятных выбросов силы. Фанфарокар наступал справа, прикрытый обломками разрушенного храма. Слова. Слова! Великий магистр перековывал все свои умения и знания в слова, безмолвные и сказанные вслух. Мир за границей его обороны шатался и плавился в грохочущем огне. Он пел, чтобы защитить этот узкий пятачок.

Он не мог позволить себе роскошь отчаяния.

Затем произошло чудо. Мгновение передышки. Мир потемнел, лишь колдовской огонь продолжал пылать. Сквозь шипение и треск Элеазар услышал над руинами рог, одинокий и хриплый. Все, включая кишаурим, в смятении повернулись на звук. И Элеазар увидел их: подобно красным демонам во мраке, они выстраивались длинной цепью на искореженной земле – туньеры в черных окровавленных доспехах. Их жесткие бороды вздыбились от горячего ветра пожаров. Он увидел Кругораспятие, черное на алом фоне. Знамя князя Хулвагры.

Люди Бивня пришли им на помощь.

Толпы кианских всадников заполнили равнину. Они рысью шли в сторону разрушенного акведука. Люди Бивня ждали их, прикрывшись щитами и приготовив пики. Они различали знакомые штандарты врагов. Племена кхиргви, жаждущие доделать то, что не успела свершить с айнрити пустыня. Гранды Ненсифона и Чианадини, претерпевшие столько мук у стен Карасканда. Гиргаши царя Пиласаканды с двумя десятками своих чудовищных мастодонтов. Остатки выживших при Гедее и Шайгеке под командованием Ансакера. Закаленные всадники Эумарны и Джурисады под началом Кинганьехои, без устали преследовавшего айнрити. И под собственным стягом падираджи – бесстрашные койяури, сверкавшие золотом кольчуг в пробивавшихся сквозь дым лучах солнца.