– Вам нужен врач, – заметил я. – Вы простужены.

– Мы? – хмыкнул философ. – Ученику позволительно обращаться к учителю «ты», ибо он хочет приблизиться к нему. Прочим – и подавно. Сдается мне, ты старше, чем выглядишь. Уже побывал в лапах чудовищной машины, что поднимает мертвецов и заставляет их плясать под свою дудку.

– Хорошо, – невпопад ответил я и вновь задумался – как его называть? Фридрих? Федор? Учитель? Да какой он мне учитель – я ведь и философии его не разделяю, и к его взглядам на жизнь отношусь с большим подозрением. А лгать, чтобы втереться к человеку в доверие, не собираюсь.

– А ты излечи себя сам, – с загоревшимся взором заявил Ницше, ткнув меня согнутым пальцем в интерфейс имплантатов на запястье. Довольно больно ткнул.

– Как?

– У меня есть острый нож – совсем немного ржавчины по краям, ее легко стереть о хороший точильный камень. И бутылка спирта, я держу его для таких случаев. Заразу нужно вырвать.

– Но… зачем?

– С помощью презренного металла человеком легко управлять.

– Если бы те, кто воскрешает наши тела, хотели управлять нами, сделать это можно было бы гораздо проще и незаметнее. Просто вживив в мозг микроскопические устройства. Даже триста лет назад такие технологии не были фантастикой. Сейчас, полагаю, вы просто не заметили бы подвоха. Интерфейс имплантатов – всего лишь устройство. Наподобие телефона…

Знает ли Ницше, что такое телефон? Когда его изобрели, когда начали применять в просвещенной Европе? Я не помнил, а обращаться к базе данных было недосуг.

– Слабость и нерешительность говорят в тебе, – заявил философ. – Боязнь познать мир во всей его чистоте и боли.

А ведь не исключено, что он прав! Да, мне не хочется бороться с системой. Мир кажется таким уютным и надежным – впервые с детства. Да и насчет хирургических операций Ницше ошибается. Вырезав с мясом имплантаты, от присутствия электроники в организме не избавишься. Возможно, Галахад, Моргана, Артур и неизвестные мне электронные личности вовсю обрабатывают мой мозг, влияя на принятие решений. Возбуждают одни участки коры, успокаивают другие, тормозят и ускоряют выработку определенных гормонов…

– Скоро стемнеет. Пойдем в гостиницу? – предложил я.

– На постоялых дворах нужно платить. Небо – мой шатер, туман – покрывало, добровольные даяния – хлеб, – заявил философ.

– За номер заплачу я.

– Благотворительность частных лиц еще более омерзительна, чем благотворительность общества. – У Ницше раздулись и затрепетали ноздри. – Если тебе неуютно здесь, если путь великих тебя пугает – прочь! Туда, к мягким перинам, теплой воде, затхлому уюту. Я выбираю свободу!