Как я предполагал, дополнительного подключения не потребовалось. Галахад отозвался сразу же:

– Полагаешь, что в дальнейшем тебе придется сталкиваться с менее интересными личностями, чем Ницше?

– Тебе виднее.

– Вот именно. Мне виднее, – с некоторым оттенком иронии заявил Галахад. – А ты должен уяснить для себя раз и навсегда: в нашей работе нет главных и второстепенных лиц. Самый непримечательный с первого взгляда человек может стать крайне важным для проекта и для всего человечества, и всякая известная личность может оказаться совершенно не такой, как мы о ней думали.

– Я и прежде об этом догадывался. Да и характер личности Ницше – каким я его вижу – вполне укладывается в ту модель поведения, которую он сейчас избрал. Но все же я не понимаю – неужели вы полагаете, что я смогу его на что-то уговорить? Если другим, до меня, не удалось? Вы ведь посылали других?

– Посылали. И что?

– Да нет, ничего. – Я вздохнул.

Прикатился автоматический разносчик с чашкой ароматного бульона и тарелкой с сухариками, а также пакетом с пивом. Буквы на пакете отчего-то были латинские, надписи, насколько я мог понять, – немецкие.

– Пиво не заказывал, – сообщил я роботу.

– Зато я заказывал, – заявил Галахад.

– Кхм… Зачем?

– Захотелось тебя угостить.

– Спасибо.

Я свернул крышечку пакета, отхлебнул. Не так плохо, хотя пиво в пакетах – совсем не то, что в стекле, даже немецкое.

– Мир? – осведомился Галахад.

– Мы вроде бы не ссорились.

– Мне показалось, ты обижен на то, что я тебя не предупредил относительно Ницше.

– Не обижен, а удивлен. Лучше скажи, чем сейчас лечат кашель? И где можно купить лекарства? По-моему, он заболел.

– Не беспокойся, за состоянием здоровья господина Нишевца следят крайне внимательно, – заявил Галахад.

– Как? Со спутника?