Тут было прохладно, в воздухе витал какой-то яркий эфирный запах (Геспер не слишком разбирался в тонкостях ароматерапии), а звуки борьбы, вскрики и невнятные возгласы разбивали обычно царящую здесь тишину.

Семь камер. Три из них пустовали. А возле первой же занятой корчился на полу человек в зеленой униформе со значком сновидящего. Его пытались удержать молодой мужчина и женщина, одетые, как и он, в изумрудные брюки и рубашки. Но все их старания остались безрезультатны – плененный дэймосом вырвался из их рук и начал биться головой о стену.

– Целер Геспер… – К эпиосу подскочил еще один практикант, невысокий, растрепанный, с глубокими кровоточащими царапинами на руках. Судя по голосу, именно его вызов получил представитель Пятиглава.

– Что он дал ему? – спросил целитель, внимательно глядя на мужчину в камере и не обращая внимания на обезумевшего человека.

– Ничего, – уверенно ответил тот. – Никаких личных вещей!

– Что он ему дал?! – повторил Геспер уже громче.

– Не…

– Ручной массажер! – крикнула женщина, пытавшаяся удержать коллегу, внезапно сошедшего с ума, и принялась объяснять торопливо: – Тот уронил массажер, и стажер просто подтолкнул его обратно к заключенному. Носком ботинка. Даже не дотронулся руками. И через несколько минут упал. Целер, помогите же!!

Дежурный эринер вытащил парализатор и, похоже, был настроен действовать решительно, но Геспер остановил его движением руки, прося не вмешиваться.

Дверь была надежно защищена от проникновения изнутри – силовое поле, стальная решетка, магнитный замок. Но против самонадеянности и непрофессионализма защита оказалась слаба.

– Открыть? – спросил охранник, однако Геспер отрицательно покачал головой. Все его внимание оставалось устремлено на заключенного.

Полураздетый пленник лет тридцати пяти был очень занят. Он сосредоточенно подтягивался, держась одной рукой за перекладину турника, укрепленного в камере. Под смуглой кожей, покрытой испариной, перекатывались бугры мышц, словно у сильного, молодого, сытого зверя. Лицо с тонковатыми губами и чуть искривленным носом спокойно, глаза с тяжелыми веками полуприкрыты. Его не тревожили ни крики в коридоре, ни попытки человека покалечить себя. Лишь взгляд эпиоса заставил метнуться из стороны в сторону черные точки зрачков. Поняв, что он замечен и узнан, Геспер сказал негромко:

– Отпусти его.

Заключенный помедлил, затем ухмыльнулся, посмотрел прямо на главного смотрителя.

– Сейчас же, – произнес тот жестко.

Атлет разжал пальцы, мягко спрыгнув на пол, сел на корточки, прислонился к стене затылком и закрыл глаза. Через несколько секунд практикант, попавший в ловушку дэймоса, осел на каменные плиты, со стоном откинулся на спину, прекратив попытки вырваться из рук коллег.