Хьяма просовывает голову между нами и бесцеремонно перебивает:

— Что это было, господин эрц?

— Чего?

Она повторяет:

— Что это было, господин эрц? Сзади нас?

— Как положено к родителю будущего мужа обращаться?!

Она исчезает. Ну, да. Правильная реакция. Это я гоню коней. Но очень хочется, чтобы у них с сыном сладилось… Аора молчит. Потом всё же задаёт вопрос:

— Сколько нам ещё ехать?

— Будь мы одни, без обоза…

Взмахиваю рукой, показывая пальцем на тянущиеся далеко позади телеги и возы.

— Приехали бы за два дня. А так — думаю, недели три. Минимум. Если нас не задержат. Но уже завтра будет легче — я смогу вести переговоры с Метрополией по радио. Может, там что-нибудь придумают…

Снова тишина, и я спокойно кручу баранку дальше. Холмы уже хорошо видно, до них километра три…

Торможу, потому что мы на месте. Вот здесь подходящее место. Женщины удивлённо смотрят на меня, потому что я стал на косогоре, освободив саму дорогу. Вылезаю, потягиваюсь. Просто чудное место.

— Чего смотрите? Можно немного размяться. Пока наши не пройдут.

Облюбованное местечко метрах в пяти за фургоном. Открываю дверь — на меня удивлённо уставляются восемь тощеньких лиц. Обтянутые восковой кожей лица. Ну, вчера то почти все без сознания были. Потом мельтешение тех, кто их обхаживал. Дальше солдаты на носилках тащили и в фургоне за установленные брезентовые ремни подвешивали.

— Здравствуйте, девушки!

— Здравствуйте и вам, господин…

Нестройно бормочут они. Правда, тихо. Сил то практически нет. Но выглядят куда лучше чем вчера.

— Как себя чувствуете?

— Спасибо, господин, намного лучше.