— А как вы превращаетесь в каинитов?

— Мы не кусаем своих адептов. Они проходят особый обряд инициации, в результате которого их сердце начинает вырабатывать разные виды крови. Разнообразие зависит оттого, сколько отцов будет у обращенного неофита. В нашем случае в теле Стокера течет три крови — одна его собственная и две, принадлежащие мне и Язу. Настроив трейсер должным образом, мы сможем определить его местоположение.

— Тогда не будем терять время понапрасну.

— Как скажешь, дочь Ватека, как скажешь.

5

Что делать дальше…

Интонация, с которой Фелиаг задал этот вопрос самому себе, не имела ничего общего с вопрошанием. Скорее всего проснулась тяга к риторике, которую Фелиаг не спешил в себе душить.

«Пора бы уже научиться подводить промежуточные итоги», — горько подумал Фелиаг. Одного стратегического таланта явно недостаточно, когда речь идет о борьбе с таким противником, как Ватек.

Развязка неминуемо приближалась. Маг чувствовал ее особенно остро, а значит, времени оставалось совсем мало. Но вместо оживления Фелиаг ощущал, как тоска точит его душу. Она отнимает гораздо больше сил, чем все остальное.

Я знаю, в чем причина. Озарение пришло внезапно, просто вспыхнул в сердце давно забытый огонь и лопнула болезненная язва, отравляющая всю мою жизнь. Ушел страх, даже боязнь полного забвения… ее тоже нет. За это я должен благодарить тебя, мой таинственный голос. Ты дал мне достаточно информации, чтобы разрешить головоломку. Но я был настолько слеп, одурманенный местью и гневом, что увидел это только сейчас. Ты говорил мне о прозрении. И вот пелена упала с моих глаз. Теперь я должен сделать следующий шаг. И более нет на моем пути препятствий.

Фелиаг позволил себе улыбнуться. Давно его разум не был таким чистым, готовым к восприятию мира в его естественном обличье. Оставались сущие мелочи. И прежде всего надо было отдать приобретенное знание другим. Превратить врагов в союзников. Более благодатного момента для выполнения этой задачи было трудно представить.