– Мам?!

В гостиной царила темнота. Выключен свет и на кухне. Такого просто не могло быть. Тамара Вадимовна всегда начинала разогревать ужин, заслышав стрекот вертолета сына. Все, абсолютно все было неправильно.

В звенящей тишине дома Александр слышал, как билось его сердце. Он осмотрелся. Глаза постепенно привыкали к полумраку. Легко и пружинисто Кравчук поднялся по лестнице наверх.

На втором этаже располагались спальни. Увидев полоску света, пробивающуюся из-под двери в комнату Тамары Вадимовны, Александр перевел дух. Где-то в сознании мелькнул лучик надежды – столь же тонкий, как и полоса света.

Может, мать просто прилегла и задремала, не услышав возвращения сына; смотрела кино, читала книгу – да что угодно!

Такой самообман предательски разрушал внутреннюю мобилизацию. Но Александр не собирался полагаться на абстрактные «может». Его натура требовала действия и исключительно конкретики. Он быстро повернул ручку и распахнул дверь в комнату…

– Поверить не могу, что тебе все-таки удалось затащить меня на это сборище гиков, – усмехнулась Машка.

Обняв друг друга, они с Сергеем размеренно брели по улице в лучах заката. Левая рука Кравчука лежала на плечах девушки, в правой он держал бутылочку с апельсиновым соком. Маша, обхватив парня за талию, поднесла к глазам цветастый рекламный флаер.

– Круто же было, – сказал Кравчук. – Ребята выдали отличный семинар по истории современных комиксов.

– Как будто ты узнал что-то новое для себя.

– Освежил в памяти. А вот для тебя это оказалось полезным занятием.

Девушка хмыкнула:

– С какой стороны?

– Ну… Ты знаешь, не прикольно, когда твоя любимая девушка принимает за инфантильность одно из главных твоих увлечений и способ заработка.

– Наверное, я так считаю, потому что комиксы – для детей, не?

Серега запрокинул голову.

– О, боги… Тогда Нил Гейман, Алан Мур и Арт Шпигельман шлют тебе привет!

– Не начинай…

– Я серьезно! Почитай тех же «Хранителей» Мура. При всем желании такой великий графический роман язык не повернется назвать «комиксом для детей».