– Серж, мне два часа компостировали мозг твои братья по разуму. Пощади.

Они подошли к своему подъезду. Сергей допил сок, бросил пустую бутылку в урну, достал ключи.

– Просто надо понимать, что в комиксах, как и в классической литературе, есть свои жемчужины и свой шлак.

Он приставил чип к замку, входная дверь открылась.

– Например, большинство супергероических онгоингов пишутся с расчетом на подростков. При том существуют такие произведения, как «Сэндмен». Он вообще для комикс-культуры является чем-то вроде «Войны и мира» или «Преступления и наказания».

Они вошли в лифт. Двери сомкнулись. Девушка обвила руками жилистую шею Сергея, поцеловала в губы. Поцелуй получился долгим.

– Это был такой элегантный способ заставить меня заткнуться? – улыбнулся Серега.

Легким движением пальцев девушка распрямила прядь волос у него на лбу.

– Не обижайся, любимый, но иногда ты такой нудятина.

– Каюсь, грешен. Но я ж писатель.

– Ты, наверное, самый болтливый писатель из всех, когда-либо писавших на нашей исписанной планете.

– Хоть чем-то отличаюсь от большинства.

Дверцы лифта разъехались, они вышли на лестничную площадку. Освещение отсутствовало. Лампочку никто не менял в течение двух недель, но не это заставило Сергея напрячься и замереть на месте.

– Что такое? – спросила Маша.

– Тихо!

Дверь их квартиры была приоткрыта. В другой раз Серега списал бы все на свою патологическую рассеянность – но не теперь. Не после предупреждения, полученного от брата.

– Спустись на третий этаж и пережди у Натальи Михайловны, – прошептал Серега, не сводя глаз с приоткрытой двери.

– Я без тебя никуда…

– Спустись на третий этаж. Возможно, мы просто забыли закрыть дверь, но пока я не проверю, тебе лучше побыть там.

– Сереж, я…