– Понимаю. Сам бы не отказался, – Кровник глянул на девочку и тут же резво обернулся, сунув руку в карман. Чуть не выдернул пистолет.

Две собаки сидели на бетонном полу перехода и смотрели на него. На него и на девочку. А девочка смотрела на них, на этих двух молодых беспородных псов, похожих как две капли воды. Третья шавка со свалявшейся белой шерстью осторожно нюхала задники его ботинок.

– ПШ! – топнул ногой Кровник. Шавка шарахнулась. Псы вскочили и отбежали в сторону, осуждающе глядя на него.

– Так! Я фляжку беру! С кониной! – воскликнул Паршков. – Пять звезд! Армянский!

– Лады… – Кровник услышал звяканье и бульканье в трубке. – Ты прямо сейчас хочешь встретиться что ли?

– Да, – сказал Паршков серьезно, – прямо сейчас. Ты просто не представляешь, как ты вовремя. Просто не представляешь…

Кровник глянул в сторону собак: исчезли.

– Кто там у тебя бубнит? – спросил он.

– Телик смотрю… – судя по звукам в трубке, Паршков одевался. – Ельцин сегодня ввел в Москве чрезвычайное положение… возле Останкино из пулеметов по толпе… даже из гранатомета разок шмальнули… фарш… а Гайдар только что позвал народ к Моссовету… демократию защищать, ну не мудак, а? Вон Ярмольника показывают… Говорит, что едет домой спать… и всем телезрителям советует то же самое…

– Который Ярмольник? – спросил Кровник, – Леонид что ли? Который в «Человеке с бульвара Капуцинов» снимался?

– Он самый.

– Правильно говорит, – Кровник подавил зевок. – Мож и мы? Поспим, а с утра встретимся?.. Утро вечера мудренее…

– Очень смешно, – сказал Паршков.

– Где? – Кровник зажмурился. – Время? Место?

– Через час, – сказал Паршков. – Ты помнишь, где Великан жил до того, как получил трешку?..

– Не, ну ты газеты вообще читаешь, земляк, а? Или тебе вообще не интересно, что происходит, а? В морду-то тебе кто, менты насовали? Или дерьмократы? Или и те, и другие?

У таксиста – синее татуированное солнце на тыльной стороне левой ладони, усы и кепка. Говорит не умолкая. Кровник не видит своего отражения, но знает что синяк у него знатный, в пол лица. Машина – ржавая «шестера» какого-то темного окраса. Московских «волг» с оранжевыми «шашечками» на улицах не видно. На улицах группы людей с палками и бутылками в руках. Иногда попадаются битые витрины. Иногда баррикады. То ли недоразобранные, то ли недостроенные, не поймешь…

– Через центр не поеду! – заявил бомбила сразу. – Там стреляют!

– Ладно, как скажешь, командир…