– Видал? Думаешь, мне легко?! А ты знаешь, какая это хрень холодная?! Горло распухло, носоглотка ни хера не чувствует! У меня ангина за бронхитом, а тот за гайморитом…

– Ясен пень! – воскликнула деваха. – Бедный ты, бедный!!! В день по шесть раз в костюм лазишь! Ты его когда вообще крайний раз снимал? Я тебя с прошлого утра в нем вижу… Ты передознулся, Шам! – сказала она.

– Ха-ха, – сказал он, – вот это новость! А то я не знаю!!!

Он схватил конец шланга и стал прикручивать его обратно к манифольду, торчащему из скафандра.

– И еще раз передознусь! – сообщил он. – Причем прямо сейчас! Этот ПП-2 таким и задумывался! К нему есть инструкция, и в ней написано, что каждый, кто решил его использовать, просто обязан им передознуться!

Он опустил забрало, быстрым шагом подошел к пузатому баллону и взялся за вентиль.

Девчонка вдруг цапнула с ближайшего стола большую деревянную киянку, в два шага нагнала его и – бэмс! – стукнула хорошенько прямо по затылку выпуклого шлема. Шлем загудел.

Шам покачнулся. Нахмурился. Казалось, что он смотрит из большой лампочки.

– Шам, скотина! – сказала девчонка громко. – У тебя совесть имеешь?! Или ты мне, где обещал? Кибермуха в голову залетела и пооткладывала там цифровых личинок?

Шам поднял забрало.

– Алле? – он выглядел недовольным. – В чем дело?

– В том! – сказала Нитро. – В том, что меня можешь больше ни о чем не просить, понял? Я тебе помогла в последний раз. Поперлась хер знает куда вместо тебя, потому что ты соврал мне, что у тебя важное дело.

– Нет! – возмущенно всплеснул руками Шам. – Я не говорил «у меня важное дело». Я сказал «иду по очень важному делу».