Снова ветер в лицо. В который уже раз за его жизнь… За последний месяц. За последние сутки. Холодный? А как вы думаете? Октябрь.

Он ощущает тепло женского тела. Оно проступает отчетливо под его пальцами, сквозь футболку и джинсу.

Он держит ее за твердый теплый живот. Даже не держит – держится.

Уже пять минут в дороге.

Маленький японский мотороллер. Она прятала его в темноте, в глухом бетонном углу.

– Ав! – из темноты. У Кровника было ощущение, что на него гавкнул мотороллер. Оказалось – маленькая, белая, гладкошерстная собака, пристегнутая к мотороллеру цепью. Большая голова с черным ухом. Она строго смотрела на Кровника.

Девчонка отстегнула животное, намотала цепь на багажник. Сунула пса в рюкзак. Взялась за руль, сняла мотороллер с подножки. Села аккуратно на сиденье, бросила через плечо:

– Держись за меня.

И добавила:

– Не вздумай лапать.

Завелся с полтычка.

Они едут, ощущая, как прогнулись под их двойным весом рессоры. Как гудит натужно маленький злой двигатель. Мотороллер молодцом: сделано в Японии.

Идут с приличной скоростью. На ровных участках разгоняются до 70 км в час.

Водит она неплохо. Уверенно держит руль. Минуту назад вылетели из-за угла прямо на ментовский выездной пост – среагировала моментально: с пулеметной скоростью переключая передачи и щелкая ручками газа-сцепления, умудрилась развернуться у них под носом и нырнуть в неосвещенную арку. Помчались через проходные дворы, распугивая собак, греющихся на канализационных люках.

Маленький белый пес смотрит прямо на него из рюкзака. Он – прослойка между пассажиром и своей хозяйкой. Вернее, между своей хозяйкой, бутербродом из двух чемоданов, поставленных на бок, и пассажиром. Сам пес пассажиром никак не выглядит – минимум капитан корабля. Кровник придерживает кейсы внутренней поверхностью бедер и бицепсами. Пальцы – на ее животе.

Она останавливается неожиданно где-то в переулке и показывает вверх:

– Смотри… что это?