Она, прищурившись, пытается поймать прерывающийся нервный луч в малюсенькую картинку на дырчатой пленке. Приближает ее к своему лицу, всматривается в крошечные кадры на поцарапанном и залапанном жирными руками целлулоиде. Цветные пятна вспышками отпечатываются на ее лице, окрашивая лоб, нос, щеки… Девочка пытается рассмотреть, что же там нарисовано. Как и каждый ребенок, она надеется что это сказка. И – она улыбается – это действительно сказка.

Она прокручивает катушку, кадр за кадром, наматывая ее на большой палец. Ее зрачки необычного цвета, как две спелые вишни тлеют изнутри внутренним огнем. Но разве можно смотреть на Солнце долго? Пусть осеннее и слабое, пусть даже такими необычными глазами? Нет. Нельзя…

Но она смотрит упорно, до рези, до алых точек и темных пятен в вишневых зрачках. Девочка жмурится, пытается высмотреть сквозь полусомкнутые веки, чем же там все закончилось, но…

Глаза слезятся, наполняются влагой, выступившей помимо ее воли. Мелкие капли, запутавшись в пушистых ресницах, не дают ничего рассмотреть, преломляют и свет, и тени, расслаивают солнечный спектр на составляющие, где голубой похож на небо, зеленый на невыкошенные луга, а красный – на пылающие горны, полные раскаленных углей… проступают из темноты двурогие наковальни, похожие на коров, жидкий металл, сварившийся в малиновое варево, льют из большого ковша в большую пятиконечную форму. Сноп брызг во все стороны – засверкали по полу, быстро остывая. Кроме одной. Одна из них – большая и прыткая – вдруг заметалась по кованому горячему пятачку между наковальнями, запрыгала вокруг, мечась как угорелая. Словно маленький кролик, улепетывающий со всех ног. И было от кого – огромные клещи словно того и ждали – бросились за ним, щелкая своими металлическими зубами. Заметался между железными коровами кролик пуще прежнего, и клещи никак не могли поспеть за ним: никак не могли впиться зубами в огненный мех, хватали пустой воздух, хлопая безуспешно волчьей своей пастью. А кролик, словно издеваясь, словно брат его солнечный заяц оказывался то тут, то там, то там, то сям. Но зубастые клещи изловчились и загнали его, быстроногого, в темный угол, загородили собой единственный выход. И тут бы ушастому беглецу совсем конец, но заискрило вдруг все вокруг, превращаясь в разноцветные дрожащие пятна, в сотни маленьких радуг, которые сложились в одну большую Радугу… Радугу в облаке брызг, заполняющую собой все вокруг. И маленький кролик не раздумывая бросается в это облако, летит сломя голову, не чуя земли под ногами… и вот уже не ясно, где он там, среди этих брызг… и может быть он уже одна из этих мерцающих капель, а может его там давно уже нет…