Адамат понимал, что его работа поможет предотвратить новые покушения, но не мог не чувствовать, что окунулся в мутную воду, кишащую акулами. Он был всего лишь обычным человеком, а враги Тамаса могли нанести удар откуда угодно и в любой момент.

22

22

Колокольный набат вырвал Таниэля из беспокойного сна, и через мгновение он был на ногах. Схватил ружье, стоявшее возле кровати, и рванулся к двери. Ка-Поэль заворочалась на раскладушке в углу, но Таниэль уже выбежал из комнаты и помчался вниз по лестнице.

В офицерской столовой было пусто. Таниэль пробрался между столами с водруженными на них опрокинутыми стульями и выскочил на улицу.

Там остановился, чтобы надеть сорочку и поправить ранец с боеприпасами. Со всех сторон застучали тяжелые сапоги, и, когда он закончил приготовления, из домов на улицу хлынул целый поток мужчин и женщин. Таниэль вместе со всеми направился к стенам южного бастиона.

– Ты слышал тревогу? – спросил Фесник, возникший рядом с Таниэлем.

Дозорный проникся симпатией к пороховому магу с того самого дня, когда они вместе с Бо спустились с горы. Таниэль не мог понять почему. Он ведь выбил зуб этому парню, когда засунул пистолет ему в рот две недели назад.

Таниэль закатил глаза. Разумеется, он слышал. Половина Адро слышала, и проклятые колокола все еще звонили.

– Да, – коротко ответил он.

– Думаешь, это начался штурм?

– Не знаю.

Молодой дозорный выглядел слишком возбужденным в ожидании битвы. После первого столкновения с врагом дело ограничивалось лишь случайными перестрелками. Армия Кеза просто остановилась возле крепости и готовилась к… чему-то… вне досягаемости артиллерии. Их Избранные не показывались на глаза, что очень раздражало Таниэля, хотя он сделал несколько выстрелов в Стражей. И даже убил одного с первой попытки, хотя здесь было больше везения, чем его заслуги.

Таниэль занял позицию на стене и устроился поудобней. Вдохнул щепотку пороха, чтобы прогнать остатки сна, и прищурился на восток:

– Солнце светит им в спину.

– Вот мерзавцы! – проворчал Фесник.

– Мы знали, что они нападут утром. Но днем это преимущество обернется неудобством, когда им придется смотреть против солнца, чтобы сделать выстрел.

Солнце едва выглядывало из-за отдаленных вершин. Утренний воздух был холоден, несмотря на начало лета. Снег у подножия пика растаял, и земля на южном склоне стала влажной. Начав восхождение, войска Кеза быстро превратили дороги в непролазную грязь. Таниэль задумался, в чем же состоит стратегия врага.

Колокола за спиной смолкли. Наступила тишина, нарушаемая только возбужденным шепотом и щелчками взводимых курков. Пушки и мушкеты были подготовлены к бою. Артиллеристы и стрелки растянулись вдоль всей стены, оставляя пространство для передвижения. Таниэль не завидовал врагу.