– Ведь ты надевала на себя мантию, – прошептала Лава.

– Да, – кивнула Лакрима.

– И что же ты увидела? – спросила Лава.

– Амади было чего бояться, – побледнела Лакрима. – Я не вижу спасения.

– Ну и пусть, – вздохнула Лава. – Пусть как будет, так и будет. Тогда я хочу к Литусу. Когда твой орден пойдет в Бараггал? Здесь уже все?

– Как тебе сказать? – прошептала Лакрима. – Если поведать, что падение из пустоты двух не самых уродливых девчонок в руки стражников Эбаббара сделало нас знаменитостями, то здесь уже действительно все. А уж если учесть, что одновременно с нашим падением обрушились башни орденов Солнца и Луны, то мы были бы в этом городе важнее Сигнума. И даже важнее Субулы, если она вернется домой. Можно уходить в Бараггал. Но не теперь. Вторая орда пришла из Самсума. И судя по количеству лодок в реке, скоро начнется штурм.

– Двести тысяч! – крикнул Джокус, когда увидел Лаву на бастионах. – Меньше, чем ушло к Тимору. Но нам хватит и этого. Они переправляются не только здесь, но и выше по течению Азу и Му! А стена со стороны суши – не так уж и высока! А у нас только пятьдесят тысяч воинов! Правда, все жители на стенах!

Лава в ужасе смотрела вниз и перед собой. Противоположный берег, насколько хватало глаз, покрывали шатры, воины, лошади, лодки. Все это шевелилось и наползало на заснеженный берег, чтобы затем окунуться в ледяную воду, переплыть реку и покорить древний город. На оголовке стены было множество народу. Дымились котлы, кричали горожане, подтягивая на веревках наверх камни, дрова и куски смолы.

– Уходим, – дернула за рукав Лаву Лакрима. – Здесь нет мурса. В город никто из погони пока не сунется, но нам нужен мурс. Если Светлая Пустошь приложит к нему силу, то город может не выдержать. Мы умоемся кровью.

– Ты уверена, что орду ведет мурс? – спросила Лава, которую еще шатало от слабости. – И чем я смогу помочь? Опять забраться в какую-нибудь башню?

– В башню ты забиралась вслед за мной, – поморщилась Лакрима. – Быстрее! Давай, спускайся и садись в повозку. Мне нужно переговорить с Сигнумом.

Лава оглянулась. По средней галерее от дворца к бастионам бежал герцог Эбаббара. Он был по-прежнему невысок и лобаст, но уже не вызывал жалости. На его лице играла усмешка, глаза горели.

– Что! – орал он на бегу. – Полторы тысячи лет никто не пытался взять Эбаббар! Пусть попробуют! Они сломают об него зубы!

– Иди, – жестко велела Лаве Лакрима. – Мне придется слегка привести его в чувство. Не нужно тебе на это смотреть.

Лакрима догнала Лаву через несколько минут. Села рядом с ней на повозку, кивнула послушнице, которая сидела на облучке. Заговорила через минуту, когда повозка поползла вверх по площади мимо обрушившихся башен орденов Солнца и Луны: