– Да, он пришел в себя сегодня утром.

– Хорошо, – кивнул Амон. – Это несколько упрощает дело. И все же знаешь… Даже у войны есть хорошая сторона.

– В каком это смысле?

– Она сближает людей.

– Надеюсь, ты пошутил.

– Отнюдь. Ты посмотри на это, – Демиан развел руками, обращая мое внимание к полю брани, обозначенному зажжёнными по кругу лампами и факелами. – Ты когда-нибудь видела как Север, Юг и Гёто сражаются бок о бок? Мой отец был бы счастлив, застав подобную идиллию.

– Но до мира еще далеко, – сурово напомнила я. – Я хочу послушать, что ты скажешь, когда взглянешь в лицо врага.

– О-у, тебе недолго осталось ждать, – вдруг усмехнулся воин. – В ближайшие три дня мы уже будем на пути к столице. Наверное, будет «приятно» вернуться домой.

– Все равно, что войти в горящую лачугу и закрыть за собой дверь.

Шутка недобрая, но я засмеялась. Общаться с настоящим Демианом оказалось куда приятнее, чем с тем, кто был до него. Смотря на возрожденного Амона, с восторгом малого ребенка наблюдавшего за боем, мне хотелось верить, что у империи Виллион еще есть будущее.

* * *

В шатре Мако Сарутоби нашлось множество интересных вещей. Кое-как отделавшись от восточных врачевателей и лазарета, Салазар провел некоторое время среди заморских солдат, а затем «методом тыка» выяснил местоположение предназначенных для него покоев. Ничего особенного – просторный шатер со спальным мешком, низким столиком и нераспакованными ящиками. Странная мешковатая одежда с широкими рукавами, именное оружие, доспехи – все это теперь принадлежало ему одному.

– Неплохое начало, – вслух произнес Амон, выудив из последнего ящика несколько бутылей с вином. – Мне необходим отдых.

После этого маг старался не покидать шатра. Зажег благовония, обустроился возле выхода и наблюдал. Сквозь оставленную щель приоткрытого полога открывалась прекрасная панорама на всех обитателей лагеря. Сол знал, что располагает слишком малой информацией о своих новых союзниках, чтобы спокойно находиться в их обществе. Он много читал о порядках и нормах поведения гёто, отличавшихся особой дисциплиной, но этого было ничтожно мало. А как же иерархический строй? Салазар никого не знал. «Гунсо», «Сотё», «Тайсё»… Разные чины требовали особого отношения. Кому кланяться, а кому стоит лишь кивнуть? Чтобы разобраться в этом, требовалось время, и особое внимание к произношению и сказанным словам.

Ближе к ночи, когда пасмурное небо окончательно погрузилось во тьму, перед шатром возникла недовольная эльфийка. Ее появление было предсказуемо. Более того, маг дожидался ее появления, в предвкушении смакуя вино.