Честно говоря, он и сам нуждался в отдыхе, чтобы не сойти с ума. Иначе он без конца только и думал бы, что о громадном пауке-убийце. Он и так посвятил этому делу целый день: сначала опрашивал родственников погибших, затем анализировал аналогичные исчезновения в надежде установить какую-то закономерность. И в довершение всего писал рапорты начальству. Иногда он думал, как, интересно, работалось бы в инквизиции, если бы не надо было изводить столько бумаги.

Хватит ли у него способностей и сил, чтобы бороться с этим пауком, существом, столь не похожим на него самого, столь ужасным, что в нем пробудились все его детские страхи? Похоже, во всей инквизиции никто больше не интересовался этим делом. Он поделился своими соображениями с одним-двумя старшими сотрудниками, но, судя по выражению их лиц, те предпочитали поручить исчезновение людей всецело его заботам. С одной стороны, его это вполне устраивало: он привык взваливать груз ответственности на свои плечи, не рассчитывая даже на благодарность коллег, но, с другой стороны, такой подход сильно усложнял ему жизнь. Правда, один коллега даже купил бутылку виски и подарил ему со словами, что, поскольку он то и дело задерживается допоздна на работе, то пусть у него будет хоть такая компания. Джерид, не открывая, положил бутылку в нижний ящик своего стола. Эта дорожка вела в ад.

Наконец Мариса спустилась и вбежала в гостиную, совсем как в старые добрые времена. Казалось, только вчера они были молодыми! Куда только ушло время? На ней было облегающее зеленое платье классического покроя и брошь, которую он купил лет пятьдесят тому назад и вручил ей на одном из мостов Виллджамура в день годовщины свадьбы. Ее светлые волосы были элегантно зачесаны назад, она благоухала его любимыми духами.

– Вы позволите? – Он предложил ей руку.

Нандзи сидела на крыше, наблюдая за вереницей людей, которые, втянув головы в плечи и склонившись навстречу ветру и снегопаду, тащились по улицам. Небо сплошь покрывали тучи. Воры то и дело похищали фонари, чтобы сдать их на металлолом, оставляя улицу в непроглядной тьме, которая Нандзи в ее облике арахнида была только кстати. На водосточном желобе вдоль крыши скопился снег, он затруднял обзор, и Нандзи лапой расчистила перед собой небольшое пространство, чтобы лучше видеть.

Она была на полпути между театром и домом Джерида. Ее мишень сама с гордостью объявила ей сегодня о предстоящем выходе, чем предоставила пауку великолепную возможность избавиться от него.

Стоило какой-нибудь паре показаться на горизонте, как Нандзи начинала сосредоточенно изучать их, чтобы понять, Джерид это или нет. Толпа излучала радость, горе, возбуждение, смущение – множество состояний, которые она воспринимала как изменения химического состава воздуха.