При таком скоплении народа химический состав воздуха изменился до неузнаваемости, отдельные личности начали терять свою индивидуальность. Нандзи прорвалась сквозь несколько театральных этажей и опустилась прямо на крышу зрительного зала. Точнее, она оказалась непосредственно над сценой и могла видеть всю машинерию театра. Какие-то веревки спиралями спускались к рампе, раздвинутый занавес обвис, словно морщинистое старческое лицо. Анализируя запахи, Нандзи наконец вычислила Джерида и Марису – они сидели в одном из последних рядов, в стороне от основной части публики. Зал был полупуст. Хотя посмотреть шоу пришло немало людей, этот театр мог вместить гораздо больше зрителей. Стены зала – сухие и прочные – представляли собой идеальную поверхность для лазания.

Нандзи побежала по крыше зала. Маленькие металлические перильца над сценой звякнули, когда она задела за них лапами. Человек на сцене поднял голову, но она успела укрыться в тени.

«Ну и что, ничего нового, – думал Джерид. – В Виллджамуре такие штуки проделывают в сто раз лучше, чем здесь. Сколько же я заплатил за эти чертовы билеты? „Великий“ Юкоуну, можно подумать!»

Что-то мелькнуло у него над головой, сбоку, в темноте он не рассмотрел, что именно. Хотя лучше уж разглядывать потолок над собой, чем смотреть это так называемое шоу.

Тем временем фигуры на сцене передвигались еле-еле, точно умирающие от голода, а «Великий» Юкоуну, изогнувшись в полупоклоне, поглядывал на публику с почти извиняющейся улыбкой. В Виллджамуре эти штуки летают под конец шоу над головами у зрителей, чем же будет удивлять их этот неудачник? Джерид покачал головой и вздохнул. Кто-то рядом с ними засвистел, и он сделал бы то же, если бы его жена не смотрела так сочувственно.

Нандзи решительно преодолевала пространство, шагая мимо портретов на стенах. Правда, все равно необходимо было соблюдать осторожность, ведь Джерид уже один раз поглядел в ее сторону. Обратив внимание, что ее отделяет от людей внизу слишком небольшое расстояние, она поднялась выше, до тридцати футов, вернувшись фактически под потолок, откуда продолжала взирать на публику вниз головой. Таким образом, она оказалась прямо над ничего не подозревавшей парой. И выпустила паутину. Убедившись, что шелковые нити держат ее вес, она начала спускаться как можно осторожнее, чтобы никто…

…Вопль… леденящий кровь вопль… Джерид обернулся, завертел головой, поглядел на бездаря на сцене, но нигде ничего… и вдруг все начало происходить очень быстро. Над ним повисла какая-то тварь: паук, громадный чертов паук висел в воздухе и не двигался. Позже он вспоминал, что сам закричал: «Нет!», его сердце бешено забилось, внутри все окаменело, руки и ноги онемели. Только бы паук не прикасался к нему!..