– Я должна посоветоваться со своим отцом, госпожа, – ответила Котори, посмотрев на немного растерявшуюся колдунью Акаи, которая чуть забеспокоилась, услышав желание молодой колдуньи, обратиться за советом к колдуну Доубуцу.

– На твоём месте, я бы не стала по такому пустяку, тревожить старого отца. Зачем ему лишние расстройства, которые могут появиться у него после размышлений о старых драконах, ввиду того, что и его дни не так уж долги.

– Возможно, вы правы, госпожа, – отразив на своём лице задумчивость, произнесла Котори.

Её главной задачей сейчас было постараться не вызвать подозрений у колдуньи Акаи, тем, что она своей собственной не торопливостью прямого ответа на озвученную просьбу, просто на просто тянет время.

Ведь мы с вами уважаемый читатель отлично знаем, что Котори вовсе не была заинтересована в оказании помощи колдунье Акаи, общаясь с ней в этот день лишь затем, чтобы Хакару успел переговорить с людьми, пользуясь для этого удобной возможностью.

И поскольку события, происходившие в Жёлтой Долине, не являлись такими же медленными, как в случае с двумя колдуньями, молодой и старой, колдуну-шутнику Хакару, удалось вернуться обратно в дом, где жила Котори, ещё до исчезновения колдуньи Акаи с берега лесного озера.

Дальше Хакару решил ожидать встречи с молодой колдуньей в её доме, отлично зная, что охранявшие дом, лесные птицы, известят свою госпожу о его возвращении из Жёлтой Долины.

Так и случилось. Несколько самых проворных птичек, прошмыгнув по лесу, быстро долетели до лесного озера, где рассказали своей госпоже, на своём птичьем языке о появлении Хакару в её доме.

По счастью, колдунья Акаи не знала языка птиц, и не догадалась, о чём они перекликались, пролетая над её головой, и головой её молодой собеседницы.

Она также не смогла понять, почему только что размышлявшая над её предложением Котори, вдруг извинившись перед ней, заторопилась домой, якобы вспомнив про свои дела, заодно сославшись на то, что не сможет выполнить столь сложную для неё просьбу, в ближайшее время.

Но каким бы огромным не явилось чувство досады старой колдуньи, она всё же опять, вопреки собственному характеру, решила промолчать, сдержав свой темперамент внутри себя, полагая, что ссора с дочерью колдуна Доубуцу, лишь навредит общим её делам, если она вдруг надумает сейчас продемонстрировать перед молодой колдуньей, своё истинное лицо, переполненное злом. К тому же последние слова молодой колдуньи о том, что её просьба не может быть выполнена в ближайшее время, заронило в её душе, слабую надежду на исполнение своего желания в будущем.