Иарра слышала их всех и, не оглядываясь, прибавляла шаг. Кто-то догадался закрыть дверь – свет за спиной резко исчез. Тьма, царившая здесь тысячелетиями, всколыхнулась и застыла, окутав собою пришельцев. Магическое зрение Иарры позволяло ей идти вперед, но глаза застилала сплошная чернота. Ноздри обоняли сухой запах древних кирпичей, запах земли и долгих, неторопливых веков, пронесшихся над этим местом незамеченными, как чужой сон.

И еще кое-что. В воздухе едва заметно – не запах, а лишь память о запахе – звучал аромат мирта и корицы. Иарра узнала его и скривила губы – ну конечно, кто же еще это мог быть? Вот для чего понадобилось побоище там, наверху! Чтобы проникнуть сюда. И не просто проникнуть, но и найти здесь нечто, более могущественное, чем эссардские кристаллы. Только ради полной победы над жрецами и Бессмертными энс Карана мог решиться принести в жертву столько жизней.

Он знал, знал наверняка. Дед заблуждался, считая тайны Хранителей похороненными во тьме веков, а себя – единственным их наследником. Ничто из скрытого не остается скрытым навечно. Наилучший тому свидетель само это подземелье.

Ее спутники не догадывались, что оказались здесь не одни. Иарра молчала. Преимущество всегда у знающего, говорил дед. Надо надеяться, она сможет обернуть это знание в преимущество, хоть Каране и нет никакого доверия. Что он собирался делать, придя сюда, каким образом рассчитывал использовать кристалл? Знал ли он что-то, неизвестное даже ей? Лада и Элетия отозвались это мысли сумрачной тревогой – хладные демоны так же беспомощны в плену своих кристаллов, как Имир, однако жрецы используют их магию в своих целях. Неужели это возможно?

В одном нет никаких сомнений – хладные демоны враги им обоим. Каким бы тщеславным и жадным до власти ни был Карана, он, как и сама Иарра, из породы энсов и прежде всего ищет спасения Аршу. Быть может, они сумеют договориться.

Лестница кончилась, потянулся, уводя вниз, сводчатый ход. Иарра помнила его так, словно была здесь множество раз и легко могла пройти зажмурившись, без всякой магии, по памяти. Сзади окликнули, но она не обратила внимания – пусть догоняют, если хотят. Лада и Элетия молчали, но не отстраненно, а так, как если бы шли рядом и держали ее за руки. Все трое чувствовали близость Имира – этому не было ни названия, ни подобия, ни возможности думать о чем-то еще.

По сторонам зияли, невидимые в темноте, двери в пустые комнаты. Элетия могла бы многое рассказать о тех временах, когда они еще не были пусты. Там творилась магия, хранились магические атрибуты и книги. Все было уничтожено сразу после ее смерти, дворец Имира разрушен, но это подземелье все еще оставалось частью того дома, где она когда-то жила и любила.