Тварь в одном прыжке пересекает кабинет. Хрустят перемалываемые кости. Монстр запрокидывает голову, отрывая куски плоти и заглатывая их.

Офелия отвернулась и закрыла глаза ладонью. По её щекам текли слёзы.

Чудовище, насытившись, дремлет на полу. От его смрадного дыхания слезятся глаза. Офелия встаёт и выходит из комнаты.

По пути на улицу ей не встретился никто, потому что никто не выжил. В кадке возле выхода выросло растение с листьями, как у папоротника, но с небольшим бутылкообразным древесным стволом и ярко-красным цветком на макушке деревца.

10

10

Фидель уткнулся в иллюминатор: город внизу лежал перед ним, как на ладони, город, отобравший у него прошлое, но подаривший взамен любовь, которая сидит рядом с ним, готовая пойти до конца. Видны баррикады, перегородившие улицы, перевёрнутые машины, несколько обгоревших домов — следы недавних боёв. Солнце уже встало, и предутренняя туманная дымка быстро рассеивается. Как бы помимо своей воли Москва неожиданно приобретает праздничный вид. Людей почти нигде не видно, но Фидель знал, что это ни о чём не говорит: люди быстро научились воспринимать все необычные вещи, такие, как вертолёт над головой, как угрозу. Никому сейчас не придёт в голову махать тебе снизу рукой, как это было раньше, в его детстве. Стоп. Его мысль в очередной раз наталкивается на некую стену, хотя он чувствовал, что эта стена пошла трещинами и в любой момент может рухнуть под собственным весом.

Фидель обнял Ксению и прошептал ей на ухо:

— Я тебя люблю, Ксюша, береги себя, ладно?

Ксения вместо ответа целует его в губы.

Иван сидел в кресле первого пилота, слева, Николай — на месте второго. Вертолёт управлялся автопилотом, полностью автоматически от взлёта до посадки, и им явно было нечем заняться. Иван что-то включил на панели управления, и начинает звучать музыка — величественная, помпезная, трагическая и торжествующая музыка.

Фидель откуда-то знает, что это «Полёт валькирий», более того, эта музыка почему-то ассоциируется у него именно с вертолётом, и не с одним, а целой вертолётной стаей, низко летящей над джунглями. Откуда эта картинка и эта ассоциация, он не знает, вряд ли он сам принимал участие в той войне, но запах напалма поутру он ощущает почти физически.

Вертолёт делает пару разворотов и заходит на посадку вместе с последними звуками гимна чужой войне. Колёса шасси мягко касаются брусчатки Красной площади. Время решающей миссии наступило.

11

11

ФИДЕЛЬ:

Мы вылезли из вертолёта и пошли к Спасским воротам. Там нас уже ждал офицер в камуфляже. Он коротко отдал честь и вежливо попросил оставить оружие на контрольно-пропускном пункте. Я не менее вежливо отказался. Офицер сказал, что таковы правила, я послал эти правила куда подальше. Тогда он набрал номер и позвонил куда-то, объяснил ситуацию, потом кивнул и сказал караулу на входе: