– А я бы, о Абу Антара, не брал сумеречника на ярмарку, – вздохнул старик.

– Думаешь, украдут?

– Хм, – мрачно ответил Рашад. – У карматов длинная память, о шейх. И думаю я, что про нашего лаонца в их шатрах тоже будут рассказывать. Знаешь, как говорят: если бы перепелку оставили в покое, она бы уснула…

– Карматы налетят снова, о Рашад, – устало ответил ибн Бассам. – А с сумеречником, хоть он и полоумный, отбиться вышло куда как удачнее.

И почти против воли улыбнулся. Он теперь отчетливо видел: рядом с серой в гречку лошадкой, везущей какой-то длинный сверток, шел его Антара. Короткие курчавые – в материнскую породу – волосы отливали черным воронова крыла.

Ладно, сынок. Вот отпразднуем мою свадьбу – и о тебе подумаю. А то кому сказать – парень еще женщины не пробовал, скоро все ладони сотрет, трудясь по ночам над зеббом…

* * *

Окрестности аль-Румаха, некоторое время спустя

Трое подростков и мальчишка залегли за невысокой каменной оградкой. Обычно в загоне держали коз, но сейчас вместо скотины там толклись женщины.

– Ну же, чего встали, ничего ж не видно, – выдохнул сквозь зубы Нуман.

Как самый нетерпеливый, он уже засунул руку в штаны.

Им не впервые случалось подглядывать за женщинами – правда, за сование носа на женскую половину шатра били палками нещадно. Но слушать возню отцов с женами и не подглядеть в дырочку было попросту невозможно. Поэтому отцы предусмотрительно выставляли рабов с палками – чтоб ходили вокруг пологов и гоняли юных дурачков со вспухшими зеббами.

Да и сейчас им могло перепасть по хребтине. Но отказаться от зрелища было невмоготу: сегодня шейх брал к себе в шатер Риму, и старухи должны были осмотреть девушку.

– Вон, вон, платье стягивает… – простонал Сухайб.

– Тихо ты, – цыкнул Антара.

И тяжело задышал, возясь с завязкой штанов.

– Не, тока покрывало пока… – разочарованно выдохнул Нуман.