Теперь вряд ли появится еще одна возможность заглянуть в будущее…

И одновременно с этими чувствами впервые за последние дни по-комариному назойливо зазвенела мысль, которую ему внушали все, от бренки до сороки – встать и уйти отсюда. В Валдайское Урочище к суженой, назад в свою вотчину или просто в мир, но ни на минуту не оставаться здесь, ибо вдова сказала справедливо – и не сыскать здесь ни покоя, ни счастья…

Будто пробуя силу соперника, он немного повозился с этой мыслью, испытал на излом, вспомнив о топоре и тулупе, – не поддавалась. Как на ристалище, прежде чем принять определенное решение, он сгруппировался, напрягся, воспарил нетопырем и замер над самим собой.

И узрел синюшно-желтые завихрения и разводья трусости. Они истекали, будто гной из раны, и, тяжелые, опадали брызгами на землю.

Будь это на земляном ковре, Ражный лежал бы на лопатках через минуту…

Он представил себе, как уходит из этих лесов в мир, где и в самом деле мог бы найти себе применение, и в тот же час ощутил, как вместе с этим уходит из жизни все, что поднимало его и несло с самого детства.

Подобное чувство он испытал однажды, когда еще служил в Средней Азии. Родовитые ханы и баи чувствовали приближение своего времени и, готовясь взять власть в своих кишлаках, городах и республиках, собирали банды и закупали оружие. Бригада спецназа, разбитая на группы по пять-семь человек, день и ночь моталась на вертолетах по горам и пескам, отыскивая схроны и склады, но более всего доставали не стычки и перестрелки с душманами и даже не орущие женщины аулов, окружавшие пограничников, как только приземлялись, а небывалая и непривычная русскому человеку жара, разъедающий кожу пот и отсутствие бани, а то и обыкновенной холодной воды, чтобы смыть с себя соль.

Как-то раз во время переброски с точки на точку внизу показалось ярко-синее горное озеро, и, не сговариваясь, все закричали, мол, командир, давай зависнем и искупаемся! Вертолет завис, группа – кто по лестнице, кто без – сиганула в воду, а скоро туда же спрыгнул и экипаж. На борту остался только командир, молодой капитан, не имеющий права покидать кабину, но ему, пропотевшему насквозь, стало невыносимо смотреть на купающихся. Он решил лишь туда и назад, включил автопилот, разделся, нырнул в воду и сразу же к лестнице. Но того не предусмотрел, что машина облегчилась после его прыжка, к тому же автопилот на вертолете – штука не очень устойчивая и надежная, в результате нижняя ступенька оказалась в метре над водой. Сначала он молча попрыгал, пытаясь ее поймать, однако по мере того как двигатели вырабатывали горючее, ступенька по сантиметру поднималась все выше и выше.