Холанн уходил все дальше. Он прошел недалеко от Гайки, которая дернулась было вперед, будто хотела подойти к коменданту. Но остановилась на полушаге. Уве посмотрел прямо в ее глаза, большие, разноцветные глаза, полные… ужаса. Не того страха, что заполнил зрачки администратора Адальнорда, но скорее отвращения. Туэрка смотрела на коменданта так, как если бы Холанн внезапно бросился к трупам и стал пожирать человеческую плоть.

Уве вспомнил свои чувства, что испытывал к механессе. Вспомнил надежды, робкие и тайные — о том, что может быть, со временем она ответит ему хотя бы тенью взаимности. И с отчетливой ясностью понял — сегодня он безвозвратно потерял то, что мог лишь надеяться обрести.

* * *

— Странный он… и страшный.

— Кто?

— Да комендант наш.

— Эт точно…

— Слышь… а чего его теперь Поджигателем кличут? А иногда — Горелым.

— Да тут история была… в общем прилетел к нам какой‑то хрен с бугра, из самого белогорода. Все как положено, семья, охрана, золото там и прочее. Да как начнет фанфарить! Даешь ему дорогу и транспорт чуть ли не до самой Терры!

— О как! И чего дальше? Комендант то чего сделал?

— А Поджи… ну то есть господин Холанн глянул на него, пристально так… И взгляд страшный, меня аж в холод кинуло. Глазищи жуткие, волос седой. Прямо не человек, а Инквизитор какой!

— А дальше?!

— Дальше… Щелкнул так пальцами и тихо — тихо говорит — "позвать сюда комиссара". И голос — прямо шипение, а не голос.

— Позвали?

— Конечно! Как тут не позвать. Сам комендант зовет, тот, кто священнику приказал танки очистить…

— А хрен белый то, что делал все это время?

— Хрен… бушевал, что ему еще оставалось. Да только на стволы то не попрешь. Ну вот, приходит комиссар, а Холанн ему и говорит — сожгите, говорит, этих изменников и трусов!

— Так прямо и приказал?!

— Так и сказал, я собственными ушами слышал.

— Чудеса какие… а я вот на вышке сидел, что к востоку. Мы ничего и не знали.