Не обращая больше на неё внимания, Игорь отделил рога и копыта и отбросил их в сторону; затем отрезал по коленным суставам ноги оленя, за ними – голову и вместе с оставшейся частью ливера сложил в рюкзак молодой женщины.

– Всё, Илона, подъём, надо идти.

Она всхлипнула, вздохнула, тщательно вытерла слёзы и встала. Глаза её припухли и покраснели, губы были слегка надуты.

– Я готова, – сказала она, безуспешно пытаясь придать голосу надлежащую твёрдость.

Делая вид, что ничего не замечает, и на русском языке напевая себе под нос «Сердце красавицы склонно к измене», Игорь помог своей спутнице удобнее пристроить рюкзак на спине.

– Не слишком тяжело? – спросил он, пытаясь заглянуть ей в глаза. Но Илона упорно отводила взгляд. Он до малейших нюансов понимал её состояние и теперь уже еле удерживал себя, чтобы не расхохотаться.

– Нет, не слишком, – ответила она и шмыгнула носом.

– Ну и хорошо! – сказал он, после чего вскинул себе на плечи оленью тушу и, не оглядываясь, быстрым шагом двинулся в обратный путь.

Шли до наступления темноты. Выбрав место для привала у воды, Игорь снова развёл костёр и принялся за приготовление ужина.

– Кушать подано, – несколько насмешливо сказал он, когда мясо уварилось. Илона, сидевшая в пяти шагах от него на поваленном дереве, не шелохнулась и ничего не ответила.

– Я говорю, ужин готов. Присаживайся к костру, кушай.

– Я не хочу.

– Не капризничай, Илона, иди поешь, нам надо восстановить силы.

В ответ было только молчание.

– Ну я не понимаю тебя. То ты целуешь меня, то даже не хочешь разговаривать.

– Почему ты так обращаешься со мной?

– А как я обращаюсь? Разве я мало забочусь о тебе? Кажется, я делаю всё возможное, чтобы тебе было хорошо. В лесу холодно, но ты не замёрзла, потому что на тебе одежда под стать погоде. Я готовил еду, а ты отдыхала…

– Я действительно вызываю у тебя неприязнь, отвращение?

– Ах вот ты о чём! Слушай, давай оставим эту тему.

– Нет, давай договорим до конца.