— Это бесполезное занятие. Через неделю все произойдет само собой. Надо набраться терпения.
Руденко нахмурил брови.
— Мы должны попробовать. Только, — он замолчал на какое-то время, но потом продолжил, — как попасть в лабораторию института? Двери в нее сейчас для нас закрыты.
Антонов встал и прошелся вдоль стола.
— Можем попробовать перенастроить оборудование, которое имеется у вас на квартире, Анатолий Евгеньевич.
— О чем вы сейчас говорите? — вдруг снова подала голос тетя Нюра. — Вы совсем забыли про Женю?
Все разом повернулись к ней и к матери Евгения Журавлева.
— Простите нас, уважаемая Галина Сергеевна! — сказал за всех Аль Фаради. — Тысячу раз простите. Конечно, мы не правы! Давайте помянем наших мальчиков.
Глаза матери были наполнены слезами. Она склонила голову над столом и ее плечи затряслись. Тетя Нюра смахнула с лица слезу и прошептала: «Ну, наконец-то!», а потом стала гладить свою сестру по плечу и приговаривать:
— Поплачь, поплачь, Галочка, будет легче!
В ответ мать Евгения Журавлева, убирая руку сестры с плеча, проговорила сквозь рыдания.
— Оставь.
И, подняв глаза на всех присутствующих, добавила:
— Думайте о живых!
Глава 15
Глава 15
В комнату Евгения Журавлева никто не входил с того самого дня, как ее хозяин поздно вечером вышел из дома, крикнув на прощание, что уходит на минуточку и скоро будет.
Тетя Нюра решилась войти в нее только после того, как уговорила свою сестру уехать на недельку в санаторий, подлечить расшатавшиеся нервы.