На Антонова.

— А ты был бы рядом с Марией. И она бы носила под сердцем твоего ребенка. И, может быть, не одного.

Косоруков обвел глазами всех сидящих за столом.

— Но вы все сейчас сидите здесь и оплакиваете смерти ваших близких, и в душе задаете себе вопрос: «Боже, за что такое наказание?» Ведь так? И не находите ответа. А ответ на самом деле рядом.

Он показал рукой на Рауфа и Али.

— Вот, где-то между ними. Не правда ли?

Все как загипнотизированные посмотрели туда, куда указывал палец Косорукова. На старших мужчин семейства Регулаевых-Фаради. В это время Рауф не сводил взгляда с руки генерала, а Али пристально следил за Седовым. Он как ни в чем не бывало повернулся к Седову и спросил у него:

— Это тебе я дал шанс спастись в горах от смерти?

— Да.

— Так чего же ты снова встал на моем пути? Что тебе нужно? Ты снова в смертельной опасности?

Седов сжал губы.

— Зачем вы ее прячете от людей?

— Мы ее не прячем, мы ее храним от людей и для людей. Звезда может помочь людям, только когда она свободна и сама делает выбор. Если ее использовать по мелочам, она быстро сгорает. И он, — Али указал пальцем на Косорукова, — это отлично знает.

Косоруков зашипел:

— Не слушай его, — приказал он Седову и снова обратился к Али. — Отдай мне звезду, Фаради, и ты прекратишь злоключения этих людей. Ведь они ничего не знают о ней и страдают из-за нее.

— Какая звезда? — запричитала тетя Нюра, — о чем вы?

Рауф остановил ее.

— Подожди, женщина!

Рауф уставился на Косорукова.

— Серафим, ты же отлично знаешь, что мы не распоряжаемся звездой. Она сама решает, с кем быть.