Впрочем, Романову уже самому было интересно, что тут происходит. С одной стороны Протекторат во главе с Протектором обвинили Марс-Сити в совершённом теракте на Земле, решив раз и навсегда подавить сопротивление на красной планете. С другой, само сопротивление, как понял из путанных объяснений капитана Сандерса, совершило раскол внутри своих рядов, поделившись на тех, кто за силовое столкновение с Протекторатом, и тех, кто против любого военного противостояния. Кажется, сейчас правление складами МАСК оказалось в руках первых.

Автоматические костюмы двинулись, громыхая на ходу металлом, и вращая стволами тяжёлого вооружения. Слабенькие компы, встроенные в них, могли выполнять лишь ограниченное число команд, и, как Марк и предвидел, за всем приходилось следить ему самому. Навстречу шагавшим ботам раздались первые выстрелы со стороны нападавших на Цитадель – те порядком опешили, когда заметили приближавшиеся с тыла свежие силы противника. Одетые в красные с чёрными разводами тяжёлые бронескафандры солдаты быстро, показывая хорошую выучку, разбились на две группы, и открыли огонь вниз по склону, выбив из неровной шеренги сразу двоих ботов. Эфир взорвался треском систем постановки помех – командир красного отряда сообразил, что имеет дело с механизмами, и решил подавить канал управления. «Умница, – подумал Марк, выцеливая со своей позиции бойца в особенно крупном скафандре с мощными выступами на шлеме. – Уважаю. Но вот частоты у меня не глушатся. Обидно, да…»

Два бесшумных выстрела из бронебойного игломета – и антенный комплекс вражеского командира разлетается в мелкие металлокерамические клочья, а сам он, выгибаясь, падает за укрытие, подёргиваясь, словно через него пропускают высокочастотный ток. Костюм повреждён смертельно, но человек должен выжить – его, в отличие от контроллеров и электроники, не задело. «Пусть пока полежит в своём железном гробике, подумает, – Романов скомандовал ботам открыть неприцельный огонь. – Вертолёт бы ссадить…»

Автоматы прижали врагов к земле частыми выстрелами, высекая из скал искры и крошево камня. Марк прибавлял шороху тихими стрелами, пробивавшими броню навылет – много крови, воплей, вони, но никто пока не погиб от его руки. «Убей вражеского солдата – и его товарищи бросят труп. Рань того же солдата – и как минимум один, а то и два его сослуживца будут скованы его телом, которое надо перемещать, за которым нужно ухаживать и тратить драгоценные ресурсы и время, – Романов снова, как встарь, слышал внутри себя голос своего прадеда, который – боже правый, как давно это было! – обучал его премудростям военного мастерства. – А старик-то не ошибался…»