Впрочем, между тем и этим, она долго - целых десять минут, - беседовала по штабному телефону с адмиралом Браге, пересказав ей все известные на данный момент факты и свои предположения относительно того, что могло случиться с Виктором, и где его теперь следует искать. А наутро, - чего и следовало ожидать после известия о ее ранении, Ару отозвали в Шлиссельбург. Елизавета Аркадиевна сказала по телефону, что "с этим следует кончать", потому что нерационально и неумно, а она слов на ветер никогда не бросает. Ара еще и позавтракать не успела, а ее уже вызывают в штаб. Ну, она не собачонка, чтобы бегать на свист. Доела завтрак, выпила чашку кофе, выкурила папиросу и только после этого пошла к начштабу полка, где ей и вручили письменный приказ: "отбыть в распоряжение", "по прибытии доложить" и прочее, и прочее, но суть одна - отозвали.

Уезжать не хотелось. Однако, пришлось. Ара козырнула начальству и отправилась собирать вещи. Между тем, девочки-связистки выяснили по своим каналам, что в два часа дня с аэрополя Шавли в Шлиссельбург отправляется санитарный транспорт, и даже договорились со связистом с "Вуоксы", что они прихватят с собой офицера-истребителя. Ну, а до Шавли от Крекинги рукой подать - сто сорок километров по хорошему шоссе, и попутки тут ходят постоянно. Так что, и этот вопрос решился положительно. Ара попрощалась с комполка и друзьями по группе, закинула на плечо флотский сак и убыла, прихрамывая, "в распоряжение Специального Технического Бюро при набольшем боярине Адмиралтейства".

В Шлиссельбург прибыла только в шесть вечера и, на этот раз, - возможно, ради исключения, - отправилась ночевать в дом отца. То есть, дом, разумеется, принадлежал всей семье, но даже официально - в телефонном справочнике Шлиссельбурга - назывался домом Кокорева. Впрочем, отец там практически не бывал, а члены семьи использовали особняк от случая к случаю. Просто чтобы не снимать номер в гостинице, если дела забросили в столицу. Ара тоже бывала в нем редко, даже реже, чем другие, но и у нее тут имелась собственная комната, и она знала, что дом обитаем. В нем жила немолодая чета, следившая за порядком и по мере необходимости принимавшая разнообразных Кокоревых. Сейчас была очередь Ары, но она никого не предупредила о своем приезде, и значит могла рассчитывать только на то, что ей откроют дверь, организуют ванну и перестелют постель.

Дверь ей открыл Поликарп Данилович. Удивился такой редкой гостье. Посетовал, что не телефонировала заранее, но обещал в пять минут затопить угольный бойлер, - в котором вода, разумеется, будет греться не менее получаса, - и сказать Василисе Ниловне, чтобы застелила чистым постель и принесла Аре полотенца и мыло.