– Я с тобой, – покачиваясь, как пьяный, Шаман подошел к Томскому. – Толку от меня немного, но фонарик удержать смогу.

Под ворчание Аршинова они сменили батарейки в фонариках и двинулись в путь. Псы, как и рассчитывал Томский, отступали по мере приближения к ним лучей света.

– А как ты догадался, что я в лабиринте? – поинтересовался Анатолий.

– Много читал, – слабо улыбнулся Шаман. – Символ, обозначающий классический семивитковый критский лабиринт, мне хорошо знаком. Дальше – простая логика. Когда мы очнулись и принялись тебя искать, трупа, извини уж, не обнаружили. При всем должном уважении, ты мог быть только в одном месте. Убитый тобой пес валялся у входа в лабиринт. За остальное скажи спасибо Вездеходу и его Шестере. Кер-тютца отыскал тебя по запаху. Ему плевать на ухищрения людей.

Ласку вели инстинкты, а это загадка похлеще любого лабиринта.

– Критский. Да-да. Крит. Я никак не мог вспомнить название острова… А какой смысл в строительстве таких сложных систем? Есть же много более простых способов защиты от нежелательных гостей.

– Лабиринт, друг мой, это не просто ловушка. Смесь философии и религии – вот, что это. Любая неразрешимая задача, по сути, и есть лабиринт. Древние говорили: «Найдешь выход из лабиринта – обретешь бессмертие». На том же Крите лабиринт связывался с именем Великой Богини, а одним из ее имен было Хозяйка Лабиринта. А человек ведь устроен по образу и подобию Бога. Вот и получается, что лабиринт – это одновременно и человек, и мироздание, и сам бог.

– Круто! Вот только богом я себя там не чувствовал.

– Это нормально. Лабиринт давит на сознание, а ты не знал правил поведения в таких местах, поэтому и запаниковал. Когда выдастся свободная минутка и если ты еще не потеряешь интереса к этой теме, я расскажу тебе о поверьях, связанных с лабиринтами. Очень интересно.

– Скажи, Шаман… А вот ты, знаток этих самых правил, смог бы выбраться из лабиринта самостоятельно?

Алтаец помолчал. Потом произнес:

– Теория – одно. Применение ее на практике – совсем другое. Хочешь честно? Не знаю.

За разговором Толя и сам не заметил, как оказался у затопленной комнаты.

– Не подпускай псов. Я быстро.

Спустившись по лестнице, он вошел в черную жижу и направился мимо покрышки – ко второй лестнице. Томский решил, что не помешает проверить дверь, ведущую в логово, а теперь уже на кладбище червей.

Теперь, когда тайна болота была раскрыта, Толик стал внимательнее следить за своими ощущениями и сразу почувствовал, как кожу ног пронзили сотни маленьких холодных игл. Боль была слабой и быстро закончилась, сменившись ощущением эйфории. В мрачной комнатушке стало светлее, а на душе – спокойнее. Откуда-то появилась уверенность в том, что все будет нормально. Томский легко стряхнул с себя ложную беззаботность. Теперь он понял, как пиявки заставили плясать Аршинова под свою дудку.