– Пропустить! Шатер где? Ставим прямо над ним! Огонь сюда! Лампы! Лампы несите!

Лекарь быстро осмотрел Старшого, тот продолжал хрипеть; снял с себя куртку, стал закатывать рукава.

– Свет. Горячую воду. Чистое белье и тряпки. Ром крепкий. Да-да, ром быстро. Так, взяли со всех сторон и по команде поднимаем на стол. Раз, два, взяли! Хорошо. Снимаем одежду. Нет, просто режь. Так. Теперь трое остаются, остальные – вон. Окрошка, разложи из сумки все, ты знаешь. Так, ты, большой, лей ром мне на руки, больше, больше. Так. Будешь светить. Ты, мокрый, вон отсюда, брызгаешь, – это мне.

Выскочил, внутри остались Сержант, Зиги, еще двое. Подскочили майор Шишш и командир егерей… опять забыл, как его по имени. Ржавь. Или Рыжь…

– Что?

– В Старшого – стрелой. Плохо. Прочесывайте берега. Пройдите по следам. Надо просто задержать всех, потом разберемся. Вон арбалет несут. Оттуда начните.

– Живой? – Майор стоял с красным лицом, сжимая кулаки.

– Пока да.

Из шатра послышались ругань лекаря и хрип.

– Отрезал? Нет! Дергать будешь, когда я скажу, а ты сразу вот здесь прижмешь. Где вода? Воду горячую!

По мосту бежали двое с дымящимися солдатскими котелками.

Я всунулся:

– Такая пойдет?

– Кипела?

– Говорят, да.

– Говорят… Давай-давай. Еще воды кипятите. И рому. И чистых тряпок. Эту лампу заменить, коптит. Все, дергай.

Старшой снова закричал.

– А кому сейчас легко… Кость цела. Рот открой. Открой! Все! Не кусайся! А ты прижимай, прижимай…

Подбежал Ржавь:

– Стоял за водопадом наверху, на камне. Солнце садилось, он по силуэту и стрелял. И ведь понял, по кому надо…