Леший метнулся в коридор, убедился, что Красицкий ушел, и разразился гневной тирадой:

– Я не понял, мы что, тут навсегда застряли? Не надо было оружие сдавать. Или пострелять их к мутантовой матери всех…

Фридрих взмахнул руками, постучал себя по лбу и приложил палец к губам. Леший замолчал с открытым ртом.

– У нас не было шансов, их слишком много. Да и куда нам бежать? И чем тебе не понравились эти люди? Лучше жить с мутантами и ждать гостей из анклава?

Ему подыграл сообразительный Снег:

– Нет, видимо, Леший хочет мутировать, да? Можно подумать, ты всю жизнь мечтал о детях. Плевал ты на них! Пусть бабы о них думают, а я жить хочу!

Пока он говорил, Фридрих достал из кармана разгрузки карандаш, показал всем, обошел комнату в поисках бумаги, где можно писать, оторвал кусок обоев за батареей и аккуратно вывел на нем: «Нас прослушивают. Делаем вид, что всем довольны. Мы уйдем отсюда, но не сразу. Укол, скорее всего, придется сделать». Протянул записку Беркуту. Хмурясь, он прочитал ее, передал Яру. Тот скрипнул зубами и закатил глаза, вытянулся на кровати. Снег читал, кивая. Закончив, пожал плечами. Знакомясь с запиской, Леший все больше светлел. Видимо, он поначалу решил, что Учитель предал их.

– Жаль, Радим не дожил до такого момента! Поверить не могу, мечта же! – проговорил он, сделал придурочное лицо и сжевал записку.

Фридрих предположил, что раз население Готланда чуть более чем полностью состоит из бывших фээсбэшников, цээрушников, фэбээровцев и прочей нечисти, то прослушка должна быть, чтобы проверить новеньких на предмет лояльности. Если сразу начнут плести заговор – камень на шею и в море.

– Есть хочется – сил нет, – проговорил Фридрих, рассчитывая, что если их действительно прослушивают, то скоро должно поступить предложение подкрепиться. – И еще. Кто-нибудь заметил, где здесь уборная?

Леший хохотнул:

– Иди на запах. А поесть – да, очень хочется. Придется до утра голодать.

– Пойду поищу туалет, а то припекло уже. – Беркут вышел в длинный коридор с двумя рядами одинаковых дверей, почесал макушку: – Н-да, пойми тут!

Скрипнули петли, и навстречу направился Красицкий, размахивая руками:

– Извините, я разволновался от общения с вами и забыл о нормах приличий, жена меня пристыдила, что я не показал вам, где тут что, и поужинать не предложил. Вы, наверное, голодные.

Фридрих и Яр переглянулись и промолчали, Леший радостно воскликнул:

– Здорово! Мы тут с голоду пухнем. Собрались кого-то отловить и съесть.

Красицкий криво улыбнулся, отводя взгляд:

– Ну, вот и здорово. Угадал. Идем со мной.