— Огненную птицу? — Авдей остановился так резко, словно перед ним внезапно выросла призрачная стена. — Пилкушье вымя! Ты задумал поймать огненную птицу?

Отряд замер. До каждого из воинов донеслись последние слова Авдея, в голосе которого Степан впервые услышал истерические нотки.

— Да, огненную птицу, — произнес он спокойным и ровным голосом. — Мне показалось, или кто-то из воинов рода Веперя способен испытывать страх?

Лица сиртей потемнели. Будь обстоятельства несколько иными, и Степан был бы уже наверняка мертв. Обвинение своего сородича в трусости — самое тягчайшее оскорбление, смываемое только кровью обидчика. Однако сейчас они испытывали стыд. Степан, в прошлом дерзкий пришелец, демон, а ныне их староста, был абсолютно прав. Страх действительно забрался в душу каждого, ледяной рукой сжал сердце, а потом заставил его биться так быстро, что оно едва не выпрыгивало из груди.

— Поймаем огненную птицу, — словно змей-искуситель продолжал меж тем Степан, — оседлаем ее и воспарим в небо. Подвигом десятка воинов из рода Веперя будут гордиться пращуры всех сиртей. Про нас сложат былины, передаваться они будут от отца к сыну, от матери к дочери и продолжится это до тех пор, пока время само не замедлит свой бег, а солнце не уснет для того, чтобы когда-нибудь пробудиться вновь на заре новых времен.

В конце речи взгляд его случайно коснулся Улуши. Щеки девушки раскраснелись, а на губах заиграла улыбка. Несмотря на крайнюю степень истощения после выпавших на ее долю испытаний даже сейчас ведунья была невероятно красива. Если бы не Нюра, пожалуй он даже смог бы… Отгоняя постыдные мысли, Степан закрыл глаза и мысленно сосчитал до двадцати. Когда же он вновь открыл их, то был поражен произошедшей метаморфозой. В лицах его воинов мало того, что не читалось ни тени страха, наоборот, воодушевление их было настолько велико, что граничило с безрассудством. Ранее они просто уважали своего старосту за рассудительность и холодный расчет, теперь же боготворили его, ставя на одну ступень с самим Володарем, за безумную, воистину нечеловеческую храбрость.

— На самой птице прилететь… огненной… да к нашим… то-то у них рожи вытянутся!!! — фальцетом прокричал Гриня, и лес взорвался взрывами такого оглушительного хохота, что стая пернатых, облюбовавшая близлежащие древесные кроны, сочла за лучшее ретироваться подальше от сомнительного соседства.

ГЛАВА 11

ГЛАВА 11

К Микулинкам добрались не за два дня, а за четыре. На второй день пути Степан все-таки принял решение дать отоспаться и ведунам, которым это было попросту необходимо, и самим воинам. В сущности, спешить некуда, пара-тройка дней ничего не решает, а свежие силы его людям ой как нужны. Он и сам, признаться, порядком умаялся от темпов этой бешенной гонки, начавшейся с того самого дня, когда они покинули родовое стойбище Веперя. Да и мысли в порядок следовало привести. Сболтнув сгоряча про захват дирижабля, он теперь места себе не находил — постоянно прикидывал, как бы дело это щекотливое провернуть. Вот и сейчас, пока полз за Авдеем по кукурузному полю, похрустывая свежесорванным початком, голова его была забита все тем же. Благодаря карте, месторасположение склада они вычислили быстро. Он и вправду оказался неподалеку от города, сразу же за промзоной. Длинное прямоугольное здание с покатой крышей, сложенное из красного кирпича, было окружено двойным забором из колючей проволоки. Край кукурузного поля, на котором они находились, подходил к нему едва ли не вплотную.