— Папа, а мама скоро вернется?

— Скоро, она на задании.

— А когда?

— Сегодня вечером.

Малышка успокоилась и вновь принялась следить за тем, как Степан ловкими, четко выверенными движениями срезает с бруска древесную кору. Вдруг рука его дрогнула и он прекратил свое занятие. Сегодня же День Поминовения Павших! Как он мог позволить себе забыть об этом? Сегодня род Веперя соберется для того, чтобы чествовать своих героев. Да разве же только он? Все сирти, от мала до велика, будут воздавать почести славным героям Геттингена. И пусть их кости развеяны по ветру, а от самого города остался лишь черный от копоти каменный остов, память о подвиге этом никогда не покинет сердца благодарных потомков.

Степану помнился тот день. Досконально, в мельчайших подробностях. Сумасшедший бег по охваченным пламенем улицам под свист напалмовых бомб над головой. Выжить тогда удалось далеко не многим: уцелела лишь десятая часть от всего войска, остальные же навеки остались там.

Большинство сиртей и не пытались бежать. Невзирая ни на что они продолжали атаковать здание городской управы и даже в конце концов взяли его, сорвали с крыши проклятые флаги…

А потом? Что было потом? Долгие годы партизанской войны. Преподанный имперцами урок не прошел даром: отныне сирти воевали лишь небольшими диверсионными группами, вооруженными современным оружием, и именно эта тактика принесла наконец долгожданную победу.

Да. Империя пока не пала. Империя скуксилась на небольшом пятачке суши, окруженная со всех сторон минными полями, заграждениями из колючей проволоки да каменными бастионами, долженствующими защитить ее от нападок своего смертельного врага. Удивительная ирония! Имперцы приняли судьбу, уготованную ими же сиртям, — сами того не ведая, они загнали себя в резервацию, построенную к тому же собственными руками.

А в северо-западной части материка меж тем потихоньку становилось на ноги новое государство. Состояло оно из так называемых новоперемещенных — выходцев из мира Степана и некоторого количества сиртей, которые, решившись поменять свою привычную кочевую жизнь на благоустроенные городские квартиры с N-ным количеством метров жилой площади, составили костяк абсолютно новой, не раздираемой межрасовыми распрями цивилизации. Сбылась наконец-то мечта идиота!

— Папа, а почему ты улыбаешься?

— Да так, о своем подумал.

Глазки малышки светились, проникая, кажется, в самые глубинные закоулки его внутренней сущности. Эх, до чего же все-таки Всевлада похожа на мать!