Знаешь… лишь сейчас я понял, насколько хрупки дети, — поразившая нас в детстве идея, всего чаще случайная, становится стержнем нашей сути, и уже не в нашей власти избавиться от нее. Очень многих такой внутренний призрак сделал несчастными, или, того хуже, привел к безумию и смерти. Я бы тоже не выдержал долго этой жизни в приюте. Я бы снова сбежал, — туда, откуда не вернули ещё ни одного беглеца… Это довольно-таки мерзко, когда одна идея становиться сутью человека… файа… это превращает его почти в машину, делает неполным, несчастным… или просто одиноким, — а потом убивает. Ведь если бы мы остались в Товии, — в нашей Товии, — мы прожили бы вдвое больше, а не сидели бы здесь, развлекаясь воспоминаниями…

Хьютай вздрогнула.

— Я чувствую, ты прав насчет идей, — мы могли бы ещё жить там… если бы встретились. Но, с другой стороны, мы пережили всё мироздание, — время относительно, и никто не может сказать, что лучше…

Анмай погладил её волосы, рассыпавшиеся по его плечу. Она повернулась к нему.

— Как странно. Помнишь, как мы встретились взрослыми? Тогда мы долго не решались прикоснуться друг к другу… А уж я-то совсем не была стеснительной! Но мне хотелось чего-то иного, не столь примитивного, что-ли. Когда мы расстались… Поначалу я думала о тебе, но детская память коротка. А когда выросла — просто забыла. И ты не был у меня первым. Знаешь… я думала, что люблю того парня, Янаая Тайру, — пока не встретила тебя… Интересно, что с ним сталось? Я и не подумала выяснить это… Однажды я заметила на улице Товии красивого юношу. Он показался мне странно знакомым, — словно я уже видела его где-то… Я посмотрела внимательней, — и узнала тебя. А потом…

— Мы стояли, взявшись за руки, и смотрели друг на друга. И ты даже не спрашивала, что было со мной…

— Потому, что забыла обо всем. Ты увел меня в Цитадель, хотя меня не хотели пускать. А ты сказал всем, что я — твоя жена, и я не возразила. А потом мы остались одни… тот раз был самым лучшим, верно?

— Да.

Их глаза разделяло всего несколько дюймов, — глаза, размером в целый мир, бархатно-черные бездны, окруженные серыми крапчатыми равнинами и снежной пустотой… всё ближе и ближе, пока не соприкоснулись их ресницы, — слабо, почти неощутимо. Чтобы вспоминать об этом, им не нужно было слов…

* * *

…Хьютай с облегчением нырнула в темноту под массивным стальным порталом. Анмай, быстро набрав код, открыл броневые ворота, потом они вошли в просторный коридор. Подсвеченная изнутри фиолетовым стеклянная мозаика на его стенах едва рассеивала таинственный полумрак. Суматоха главного туннеля осталась позади, за тяжелым герметичным затвором. Здесь было очень тихо и тепло, мягкий, свежий воздух смутно пах влагой.