– Здравия желаю, сэр!

– Помню, я давал тебе задание, – сказал Боб. – Взять одного новичка и помочь ему разобраться, как пользоваться костюмом.

– И я его выполнил на отлично. Такой он смешной был, когда я его в первый раз заморозил в Боевом зале – обхохочешься.

– Не могу поверить, что он тебя до сих пор не убил.

– Меня спасла моя ненужность для тайского правительства.

– Боюсь, это моя вина.

– Зато она спасла мне жизнь.

– Привет, меня зовут Петра! – Спутница Боба намеренно взяла оскорбленный тон.

Амбул засмеялся и пожал ей руку:

– Прости. Меня зовут Амбул. Я знаю, кто ты, и я думал, Боб скажет тебе, кто я такой.

– Я даже не думал, что ты здесь появишься.

– А я на почту не отвечаю, – сказал Амбул. – Разве что приеду и проверю, действительно ли письмо прислал тот, кто указан отправителем.

– Ага! – сообразила Петра. – Так ты – тот солдат армии Боба, которому было приказано ввести Ахилла в курс дела.

– У него только не хватило прозорливости выбросить Ахилла в люк без скафандра, – сказал Боб. – Я считаю, что это указывает на безобразное отсутствие у него инициативы.

– Боб известил меня, как только узнал, что Ахилл на свободе. Он решил, что я обязательно должен быть у Ахилла в списке. И спас мне жизнь.

– Значит, Ахилл пытался? – спросил Боб.

Они отошли от аллеи и стояли на открытой зеленой лужайке, уходящей прочь от озера, где играл пианист. Сюда еле-еле доносились звуки Шопена из репродукторов.

– Скажем так: надо продолжать движение, – сказал Амбул.

– И потому тебя не было в Таиланде во время китайского вторжения?

– Нет, не потому. Я уехал из Таиланда, как только вернулся домой. Понимаешь, я же, в отличие от прочих выпускников Боевой школы, был в самой худшей армии за всю историю Боевого зала.