Воины вздрогнули от облегчения и зарыдали, целуя Джардиру ноги, поскольку он пообещал им единственное, чего шарумам по-настоящему страшно лишиться, – смерть воина и место на Небесах.

– Спасибо, Избавитель, – повторяли они снова и снова.

– Прочь! – крикнул Джардир, и мужчины исчезли.

Джардир взглянул на Лишу, лицо которой предвещало песчаную бурю.

– Ты просто отпустил их? – вознегодовала она. Джардир сообразил, что разговор шел на красийском, и она, вероятно, поняла лишь малую долю сказанного.

– Разумеется, нет, – ответил Джардир по-тесийски. – Их ждет смерть.

– Но они благодарили тебя!

– За то, что не кастрировал их и не лишил права носить черное.

Уонда сплюнула:

– И поделом им.

– Нет, не поделом! – возразила Лиша.

Джардир видел, что она по-прежнему расстроена, но не понимал почему. Она предпочла бы, чтобы он убил их собственноручно? У землепашцев иные правила в отношении женщин, и он не знал, как они улаживают подобные вопросы.

– Чем ты недовольна? Они не сумели ни изнасиловать ее, ни даже избить. – Он с уважением кивнул в сторону Уонды. – Ей не положена компенсация за потерю невинности.

– Если что, я не девственница, – вставила Уонда. Лиша выразительно посмотрела на нее, но девушка только пожала плечами.

– Но разве обязательно их убивать? – спросила Лиша.

Джардир недоуменно взглянул на нее:

– Они умрут с честью. Завтра они выйдут в ночь без одежды и щитов, с одними лишь копьями.

Лиша выпучила глаза.

– Какая дикость!

Только тогда Джардир понял. Для землепашцев смерть – табу. Он поклонился.