— Рад знакомству, с нетерпением жду выступления.

А распорядительница уже тащила их дальше.

— О, посол Авелио, уделите нам минутку. Рада вам представить великого арта Малити-Лю-Пена, он нам сегодня исполнит одну из своих невероятнейших композиций и в этом ему поможет его новый портеже-муан. Арт, это представитель паралксов на Авелоне, посол Авелио.

— Рад знакомству! — паралакс оказался гораздо общительнее. Он тут же кинулся к Лю-Пену, пытаясь пожать ему руку. — Я ваш преданный поклонник, ваши творения — это настоящие шедевры, все до единого. — Лю-Пен немного опешил и даже насторожился от такого напора. — О, и не ужели это наконец-то произошло, у вас новый портеже-муан, это прекрасно, она прекрасна, — от этих слов Лю-Пен снова расцвел и заулыбался. Похоже, комплименты для любимой Пуси были для него гораздо более приятны, чем похвала ему лично. — Я, честно сказать, не сильно-то и хотел идти на эти кровожадные бои, но узнав, что тут будете вы, решил посетить сие мероприятие. Очень буду ждать вашего выступления…

Распорядительница даже толком не дала ему договорить и уже тащила их компанию на знакомство со следующим гостем.

— Величайший, — она присела в глубочайшем реверансе перед низшим снергом, одетым в белоснежный легкий плащ с капюшоном, на подоле у которого горело небольшое солнце — именно горело — это было не просто изображение, а самое настоящее солнце, заключенное в плен ткани. Судя по обращению к гостю и знаку на одежде, в его теле был кто-то из представителей Конклава Творцов. От осознания этого факта даже вечно невозмутимый Лю-Пен присмирел и принял более уважительный вид. — Рада вам представить величайшего арта Империи — Малити-Лю-Пена, — этому гостю она ни слова не сказала про портеже-муан и совсем забыла представить его самого. Может, постеснялась, а может так сильно его боялась, что хотела убежать, как можно быстрее.

Снерг обвел беглым взглядом Лю-Пена и немного задержал его на Старшей. Ей казалось, что вот сейчас он просто возьмет и скажет, что она не тот, за кого себя выдает. Его взгляд пробирал до самых глубин души. Но у нее не было души — этому фокусу их научили идеально, поэтому Снерг просто заглянул в глубокую пустоту и отвернулся. Его, несомненно, что-то насторожило, но на счастье Старшей он, похоже, решил не предавать этому значению. Перед ним стоял какой-то весьма развитый слуга — не больше.

Распорядительница хотела уже идти дальше, как снерг вдруг заговорил на универсальном языке, посылая соответствующие образы.

— Я знаком с вашими произведениями, — сказал он. — Вполне достойные вещи, вы, несомненно, прекрасно разбираетесь в тончайших деталях вдохновения и выброса эмоций. Я с удовольствием восприму ваше сегодняшнее выступление…