С этими словами старик резко повернулся и исчез.

– Нет, – пробормотал Хект, – нельзя же так просто пропасть.

– Вы что-то сказали, мой господин? – спросил подоспевший Мадук.

– Так, показалось. Думал, там кто-то есть, а обернулся – никого. Неужели они уже и днем появляются? Как такое возможно?

– Не знаю, мой господин. Спросите принципатов. Думаю, вам лучше уйти с холма. Здесь слишком опасно.

– Да, наверное. Ну, веди меня.

Хект все думал, почему же Ночь ополчилась на них, а вот захватчиков из Арнгенда и Гролсача не тронула.

– Неправда, тронула, – возразил принципат Делари. – И арнгендцы, и гролсачцы столкнулись с могущественными призраками. Бестия и Черенок были там с самого начала. Несколько раз являлись Ткач и Тень. И другие тоже не дремлют – Смерть, Скиллен, Кинт. Кто-то высвобождает их частицы из заточения. Некоторые уже настолько окрепли, что начали кормиться мелкими духами.

– Я о таких раньше и не слыхал. Смерть, Скиллен, Кинт?

– Смерть – это смерть, живое воплощение. Но сам он не действует, а скорее возвещает.

– Хм?

– Смерть является, когда кому-то пришла пора умереть, он подобен герольду. А вот Бестия, Черенок и прочие приходят завершить дело.

– А Скиллен и Кинт?

– Несчастье и отчаяние.

– Неужели у древних не было радостных богов?

– А у кого они есть? Сегодняшние божества либо просто злобные, либо совсем уж безумные. Когда единый Бог, кроме которого нет иного бога, всемогущий и милосердный, все же решает почтить нас своим присутствием (а за последние несколько сотен лет Он, заметь, этого не делал), то обычно сеет чуму и прочие бедствия. То же можно сказать и о дэвском боге, и о нашем чалдарянском – в нынешнем Его образе. А уж у дейншокинов владыка и вовсе доисторический психопат – вечно-то он объят гневом. И ни один из них не в силах сам о себе позаботиться, всем им нужны люди вроде членов Конгрегации, которые будут вещать от их имени и ломать кости во славу их.

– Вы открываетесь мне с новой стороны.

– В Коннеке моя осмотрительность притупилась. Пусть Бог сам будет настороже. Если Его разгневали еретические речи, Ему вполне под силу самому тебя укокошить.

– Прошу прощения, но я, пожалуй, отодвинусь от вас подальше, а то вдруг по ошибке и меня молнией заденет.

– Вот, Пайпер, ты и опроверг собственные доводы. Господь не ошибается, по определению.