Долгое время Кристиана преследовали пугающие видения. Словно бы испарились десять лет, проведенные в Градероне – как и прежде, он панически боялся темноты и был не в силах сдерживать свой страх, если рядом не было братьев. Ему казалось, что его заперли в узком темном месте с единственной целью: дождаться, пока он умрет своей смертью. Дышать было тяжело, руки и ноги не двигались, последние ничтожные крохи сил исчезали с противоестественной быстротой. Хотелось кричать, но и голос пропал. В эту тесную тюрьму не проникали даже воспоминания. Только неясные образы мелькали в голове, устрашающие и совершенно не обнадеживающие.

Потом он начал слышать чьи-то голоса, но их никак нельзя было назвать родными. Зато они постепенно позволили ему вспомнить ровную снежную гладь… Нечеловеческий холод… Людей, застывших во льду… Совершенно потерявший собственное сознание, Кристиан отдавал себе отчет в том, что он лежит в снегу, дожидаясь конца, и ни за что не сможет выбраться. Даже Ключ не отзывался на его приказы. Им завладело нечто извне, нечто, совершенно чужое и не оставляющее ни единого шанса выжить.

Но теперь, когда он услышал голоса, ему вдруг смутно вспомнилось, как его касались чьи-то руки, пытающиеся поднять его. Он точно помнил, как продолжал идти…

Кристиан открыл глаза. Перед ними полыхало синее свечение. Рейта? Нет, свет несколько иной.

– Он очнулся, – сказал кто-то.

– Неважно, – послышался чуть насмешливый голос.

Руэдейрхи. Кристиан был так удивлен и почувствовал такое отчаянное желание узнать, что происходит, что попытался приподняться.

Он находился в покоях правителя Градерона – на том самом диване, где обычно читал Демиан. Рядом сидел Руэдейрхи, за его спиной громоздились Огрттолон, Линн и еще какие-то незнакомые люди. Все до единого в безграничном удивлении, будто увидели, как ожил труп.

– Что и следовало ожидать от старшего из рода Розенгельдов, – сказал Руэдейрхи. В отличие от остальных, он глядел на Кристиана с некоторым любопытством.

Кристиан не понимал, что происходит, но ему совершенно не улыбалось служить предметом развлечения для градеронцев. Он решительно сел, хотя у него жутко кружилась голова и пересохло в горле так, что оно дико ныло.

– Очень хорошо, – сказал Руэдейрхи. – Полагаю, господа, на этом все. Оставьте нас. А ты, Рагерттрад, останься.

– Но… – начал было Огрттолон.

Потребовался всего лишь мимолетный взгляд правителя Градерона, чтобы он оборвал себя на полуслове и покинул комнату. Следом за ним с видимой неохотой поплелись остальные. Остался только Рагерттрад, целитель – Кристиан знал его, поскольку он иногда общался с Рейтой.