Просто кяфиры были сильнее. Никто этого не признавал, за это отрезали бы голову, но кяфиры были сильнее. У них было больше всего – денег, оружия, техники. В халифате так и не удалось наладить массовое производство такого простого автомата, как «АК», – оружие делали всякие кустари, продавали задорого, после сотни выстрелов оно начинало давать осечки. А у кяфиров есть все, чем одарил их шайтан…

И потому все больше моджахедов получали шахаду, все больше залимов убеждались в слабости халифата и переходили на сторону кяфиров, сами выходили из ислама и становились кяфирами. И как только в их руках оказывалось хорошее оружие – так они переставали бояться Аллаха Всевышнего…

И все это внушало воинам Аллаха неверие, злобу и тоску…

– Из машины! – заорал кто-то.

Они метнулись через борта, профессионально разбежались по сторонам и залегли.

– Не стрелять!

У них не было средств ПВО, а пулемет – не лучшее средство.

Через ущелье с тихим, гудящим шумом проскочили один за другим четыре скоростных вертолета. Они были черными как вороны, быстрыми и смертоносными.

И они летали уже днем…

Вертолеты ушли, и их звук растворился в тишине ущелья, где редко можно было услышать гул моторов. Моджахеды напряженно вслушивались в тишину, пытаясь понять, действительно ли эти вертолеты улетели, или один или два из них разворачиваются, чтобы обстрелять их ракетами?

– Алла… Алла…. – раздавалось причитание в тихом и густом воздухе ущелья.

Сулейман, как командир, пошел посмотреть.

Это был Адам. Один из тех, кто прошел с ними, бывший раб. Он бил кулаками по земле и пытался грызть ее. Остальные стояли, не зная, что делать – и одной ракеты было бы достаточно для того, чтобы покончить с ними со всеми…

– Что встали? – грубо спросил Сулейман. – По машинам!

Сам он перевернул Адама, прижал его к земле. Тот хватал воздух разбитым ртом, все лицо его было в какой-то грязи.

– Брат…

– Аллах… Аллах…

– Брат, это я, Сулейман…

– Аллах…

– Брат, успокойся. Аллах с нами…