Теперь настал черед Киры застыть от удивления.

– Подождите, так это сделал Совет? Предохранитель – это вирус, мы узнали про него в Чикаго, но вы говорите… вы говорите, что Нандита – что вы все – создали его поражающим именно людей? Намеренно?

– Я его не делал, – заявил Вейл, продолжая идти. – Я занимался жизненным циклом партиалов, их ростом и развитием, создав их быстро достигающими идеального возраста, а затем застывающими на этой отметке, – до окончания срока действия, разумеется. Просто поэзия, уверяю тебя, один из самых утонченных образчиков биотехнологии во всем проекте.

Кира раскрыла рот от удивления.

– Вы – создатель срока действия?

– Это было добрым делом, уверяю тебя, – поспешил ответить Вейл. – Когда правительство заказало Предохранитель, я предложил срок действия как более гуманную альтернативу…

– Что может быть гуманного в убийстве?

– Я не сказал «гуманную», я сказал «более гуманную». У людей, кстати, тоже есть «срок действия» – смерть от старости. Суть одна и та же. И срок действия не подвергал людей никакой опасности, какой мог подвергнуть – ив итоге подверг – Предохранитель. Но все мои возражения против вируса и срока действия остались на зачаточном этапе, когда мы еще не видели целостной картины. Грэм и Нандита, которым было поручено создать Предохранитель, увидели его намного раньше остальных. Они и были теми, кто создал РМ.

– Я знала Нандиту, – не удержалась Кира. – Я… – она снова заколебалась, но решила, что рассказать еще немного не повредит. – Я жила с ней долгие годы: старушка устроила что-то вроде приюта для сирот, и я была одной из тех, кого она растила. Нандита не похожа на серийного убийцу.

– Не более чем любой другой человек в ее положении, – туманно ответил Вейл. – Нов любой мыслимой системе отсчета она, как и все мы, действительно серийный убийца.

– Одно не вяжется с другим, – решительно заявила Кира. – Если она хотела истребить человечество, полностью стереть с лица земли, то могла бы предать нас, передав в руки партиалов, или начать распространять яд, или миллионом других способов убить нас, но она этого не сделала. Должно быть, это ее партнер, – Кира, запыхавшись, бежала за ним, прокручивая в голове те крохи сведений, которыми обладала, – Грэм Чемберлен, который покончил с собой. Не мог ли он – я не знаю – переделать Предохранитель за спиной у всех?

– Ты по-прежнему не видишь целостной картины. – Вейл, не оглядываясь, стремительно шел по коридору. Он явно что-то утаивал, не хотел о чем-то рассказывать. Кира продолжила:

– Впрочем, что Чемберлен работал в одиночку, тоже не вяжется, – она говорила чуть замедленно, погруженная в свои размышления. Ей пришлось пробежаться, чтобы поравняться со стариком. – Лекарство было частью природы партиалов, заключенной в их генетическую конструкцию. Зачем ему было создавать вирус, очевидно нацеленный убить всех людей на Земле, и тут же изобретать идеально разработанное лекарство, обезвреживающее вирус? Бессмыслица какая-то. Хотя это может иметь смысл, если… – Ответ был где-то рядом, крутился в мозгу, и она попыталась ухватить его, заставить сложиться в простую мысль, которую можно выразить словами. «Сколько же их работало над проектом! – пронеслось у нее в голове. – На скольких разных участках! Как они складываются воедино?»