– Местные. Похоже – хотят чего-то, – кивнул он в сторону колоритной конной группы, перегородившей пути замедляющему ход составу. – Сам погляди.

Да уж, поглядеть было на что. Видок у кочевников был еще тот: сами маленькие, ощутимо кривоногие, с темными, словно выдубленными степным солнцем и ветром морщинистыми лицами. Одеты в какое-то невыразимое тряпье, грязное и засаленное. Володя много разных людей повидал во время ходок, и одеты они были по-разному. Но чтобы вот так… Даже чуть не убившие его в Ольховке бредуны, и те выглядели как-то… Ну, не так потрепанно. Такое ощущение, что эти длиннополые, некогда полосатые, а теперь – просто однотонно-грязные халаты вообще никогда не стирали. Как и выглядывавшие из-под них штаны. На широких кожаных поясах висят какие-то подсумки. На головах – бесформенные, похоже, войлочные колпаки. Довершали картину явно самодельные сапоги из шкур. У большинства, судя по остаткам грязной вытершейся шерсти, из овечьих, а у одного, по всей видимости – старшего, из собачьих… Хотя, судя по масти, скорее – из волчьих. Сидят верхом на невысоких, косматых степных лошаденках. А главное – вооружены все поголовно. И пусть винтовки их больше похожи на экспонаты музея, но, собственно, какая разница, из чего именно тебе голову прострелят?

– Та-а-ак, – задумчиво тянет Михаил. – А это что за басмачи на нашу голову? Не, так дело не пойдет. Я не Сухов, ты не Петруха, а Черный у нас по сценарию ни фига не Абдулла, а Полковник. Так что нужно эту ситуацию как-то разруливать, пока они сдуру палить не начали.

– Думаешь, до стрельбы дойдет? – настроение у ходока упало ниже некуда, ведь только что на эту тему думал, и вот тебе пожалуйста…

– Не хотелось бы, – морщится и отрицательно качает головой командир наемников. – Убогих обижать – нехорошо, меня так еще в детстве учили. Но и стрелять в себя безнаказанно мы не позволим. Ладно, пойду поговорю со здешним курбаши.

Михаил натянул поверх оливковой, в темных разводах пота, футболки свою «подвесную», поправил немного съехавшую набедренную кобуру со «стечкиным», перекинул через голову ремень автомата и воткнул в левое ухо «таблетку» наушника, проводок от которого уходил за плечо, к закрепленной в специальном подсумке портативной радиостанции. Потом повернулся в сторону замершей в ожидании команды наемников:

– Так, мне три «тройки» нужны, прямо сейчас, в полной экипировке. До моей команды сидеть в вагоне и наружу носа не совать. Как скомандую – выпрыгивайте наружу и изображайте свирепых и очень плохих мальчиков. Но! Огонь – только в случае крайней необходимости. Рус, хватай «Винторез», он красивый и выглядит внушительно, со мной пойдешь, за переводчика. А то, мало ли, может, тут русский за тридцать-то лет окончательно забыли.