В этот раз командировку ему и еще нескольким с их гаража выписали в Волхов. Достаточно далеко как по нынешним меркам, чуть более 100 км. Все бы было ничего, но немецкие самолёты которые охотились даже за единичными машинами, а здесь целая колонна. Добровольцев на этот рейс не нашлось. Перевозить нужно было людей. На месте сбора — толпа народу, около 50 машин и четыре мотоцикла. Погрузились, выдвинулись в сторону Разметелово потом в лесок. С основной дороги свернули на просёлочную, чуток проехали и выехали почти у Волхова. У железнодорожного вокзала высадили людей и поехали под погрузку. Выехали с Волхова, свернули в лес на просёлочную дорогу. Там оказался какой то армейский склад. Пока грузились — водители собрались на перекур. По большей части это были мужчины за пятьдесят, но были и водители-женщины:

— Заметили как быстро мы к Волхову добрались? — начал говорить один.

— Вот и мне так показалось, — подтвердил другой, — я на Волхов достаточно часто ездил, но чтобы гружёный и за час, — удивлялся он.

— Никак какая армейская тайная тропа…

Подошёл НКВДешник:

— Товарищи водители. Всем необходимо подписать бумаги «о неразглашении», — и хитро так улыбнулся.

После подписания бумаг каждому из них выдали по небольшой сетке с картошкой, три пакета с кашей быстрого приготовления и по пачке американских сигарет. Выдававший НКВДешник говорил, что это:

— За «особые условия»…

— Ого паёк какой странный, а курево чего такое?

— Это помощь сражающемуся Ленинграду от американских товарищей, — сухо разъяснял НКВДешник.

В чем заключались особые условия дядя Игнат так и не понял, а между собой водители решили, что продовольственный паек им выдали, чтобы уж точно ничего никому не рассказывали. Так же пропали вопросы несоответствия расстояния и времени в пути.

Машины загружали ящиками так же с иностранными этикетками. Вопросов водилы уже не задавали, сами догадались, что это «помощь от американских товарищей». Назад возвращались тем же путем. Чуть не доезжая к Разметелово показались немецкие самолеты.

— С лева на 10 часов четыре «стервятника». Работают вторая и третья пары. Мотоциклисты — на подстраховке. Начинаем, — Разговаривали по рации… все это дядя Игнат слышал, два сопрождающих сидели в кабине его машины:

— Мы в деле, — вдруг сказал один из них, — Стоп машина, — это он скомандовал водителю. Мог бы и не говорить колона и так остановилась. Сопровождающие выскочили, достали с кузова трубы метра по два, забросили их на плечо, разбежались в разные стороны. Дядя Игнат даже не успел покинуть кабину когда: