Даль’шарум очнулся через несколько минут и обнаружил, что раздет до бидо и связан по рукам и ногам, которые заведены за спину, а общая веревка стягивает горло так, что чересчур отчаянная борьба приведет к удушению. Он застонал сквозь кляп, и Арлен, который уже переоделся в черное, в том числе в ночное покрывало, посмотрел на него сверху.

– Приношу извинения, достопочтенный воин, – сказал он с поклоном на безукоризненном красийском языке. – Я не хочу тебя опозорить, но мне нужны твои одежда и оружие. Я приду завтра, освобожу тебя и все верну. Инэвера, никто не узнает о твоем поражении.

Воин заворчал, извиваясь, но ничего поделать не смог. Арлен еще раз поклонился и поспешил в ночь. До столицы оставалась не одна миля пути.

С последнего посещения Арленом Райзона низкую стену внешнего города укрепили и теперь патрулировали, но она слишком длинна, чтобы конные шарумы взяли ее под контроль целиком. Он нашел неохраняемый участок и без труда перебрался на другую сторону.

Приближался рассвет, когда он достиг стены города внутреннего, но темноты хватило, чтобы различить меточное поле, которое охраняло территорию не хуже, чем великая метка в Лощине. Арлен зачарованно исследовал энергию. Откуда она?

«Есть метчики, а есть красийские метчики, – говаривал старый мастер Коб. – И лучших не сыщешь во всех Свободных городах».

Арлен встряхнул головой, оставил загадку на потом. Небо светлело, и он пошел на базар, чуть сгорбившись, как шарум, уставший от ночной караульной службы. С чутьем лучше собачьего, он быстро нашел аптеку. Пробрался в пустой шатер, похитил женские румяна и пудру, чтобы заретушировать метки и светлую кожу. Затем достал из краденого платья кошель, оставил на прилавке несколько драки и выскользнул на улицу. Там появились другие шарумы, освободившиеся с дежурства, и он распустил ночное покрывало свободнее, чтобы сидело достаточно низко, не привлекало внимания, не оскорбляло других воинов на свету и в то же время по возможности скрывало меченую кожу. Он мог не беспокоится. Шарумы видели только черную одежду, кивали и шли своим путем.

Хоть он и приготовился, его потрясло знакомое пение дама над улицами Форта Райзон, которые возвестили окончание комендантского часа. Арлен поднял глаза, рассмотрел новенькие минареты, что вознеслись над стеной внутреннего города вокруг бывшего великого Праведного дома Райзона. Успели ли красийцы украсить его костями павших?

Город просыпался, приветствовал новый день, и Арлен наблюдал. Первыми появились красийцы – женщины и хаффиты открывали шатры и палатки для дневной торговли. Вскоре после них, когда большинство вернувшихся шарумов улеглось по постелям, нарисовались чины и тоже открыли лавки, узкие улочки заполнялись покупателями – райзонцами и красийцами.