– А вот это уже зависит от него. – Он сделал разделявший дверь и кровать шаг, схватил Ивейна за ворот одной рукой и играючи поставил на ноги. – Сам пойдешь или помочь? – дыхнул Пайк в лицо перегаром. – Калека, – презрительно добавил он, глянув на пустой рукав.

Зря он это сказал. Прежде чем Ивейн понял, что делает, он почувствовал, как Поток вливается в него мощной струей. А в следующий миг верзила уже летел по воздуху. Пайк пролетел через всю комнату – что, впрочем, было не таким уж и большим расстоянием. Его тело врезалось в стену, сбив кусок штукатурки.

Ивейн уже был рядом.

– Калека! А? Ублюдок… Как тебе такой калека?

Кулак с хрустом врезался в лицо верзилы. Раз, два, три. Кулак работал как кузнечный молот. Перед глазами стояла красная пелена. Нос. Челюсть. Губы. Зубы. Снова нос. Теперь все – лишь однородная, бесформенная красная масса. Хруст сменился чавканьем.

– Калека! – брызжа слюной, проревел Ивейн в кровавое месиво, оставшееся от лица Пайка.

Боль от нагревшегося браслета отрезвила. Ярость начала стихать. Ивейн, тяжело дыша, встал. Посмотрел на свой кулак. Кровь капала с руки тяжелыми вязкими каплями. На костяшке среднего пальца что-то белело: осколок зуба воткнулся в кожу. Ивейн сильно пнул труп верзилы ногой.

Голова слегка кружилась. Возможно, еще сказывалось действие выпитого пива. Только сейчас он вспомнил о девушке. Если она убежала, то плохи дела. Она видела его. Видела, что он может направлять Поток. Ивейн обернулся, ожидая увидеть пустую комнату, но хозяйка квартиры стояла в углу и дрожала.

Ивейн шагнул к ней.

– Прости, я… я, – начал он, но девушка, казалось, ничего не слышит: лишь вытаращила глаза и задрожала еще сильнее.

Ивейн замолчал. Он знал, что должен сделать. Однако какая-то его часть медлила. Если он сделает этот шаг – назад пути больше не будет. Одно дело – убивать из самозащиты, другое – лишить жизни ни в чем не повинную девушку, даже не сделавшую ему ничего дурного. Вряд ли она побежит в Храм рассказывать о том, чему стала свидетелем. Готов ли он дать ей шанс?

Тут девушка вышла из оцепенения, вскочила и метнулась к двери. Ивейн протянул руку – дверь захлопнулась у нее перед носом сама собой. Девушка обреченно повернулась. В больших глазах блестели слезы.

– Пожалуйста, – взмолилась она и упала на колени.

Последняя слабая бесполезная попытка спасти свою жизнь.

Слезы текли по ее щекам, размывая дешевую косметику.

– Прости, – сказал Ивейн, – ничего личного. Каждый выживает как может.

Выбор между своей жизнью и чужой – это и не выбор вовсе. Нельзя рисковать. Его рука крепко сомкнулась на горле девушки.